Приземлился мягко, на пальцы, согнув колени, чтобы погасить инерцию. Обломки и мусор скатились в обрыв, но скала оказалась достаточно прочной. Он чуть отдохнул, прижавшись к гладкой стене здания и завидуя осьминогам с присосками на щупальцах. На расстоянии двадцати шагов справа от него был поворот за угол. Добравшись туда, он мог определить свои дальнейшие шаги в зависимости от того, какие там откроются возможности. Далее его план не распространялся, и, как оказалось, не зря. Один из охранников, видимо, уже находившийся снаружи, услышав выстрелы, высунулся из-за того угла, к которому направлялся своим опасным маршрутом Саймон.
— Буон джорно,[21] — сказал Святой с максимальной убедительностью. — Скажите, я здесь пройду в ванную?
Реакция была столь же ясной и недвусмысленной, как трюк с замедленной съемкой в немых фильмах. Отвисшая челюсть охранника превратила его удивленный рот в подобие вытянутого о, демонстрируя интересную коллекцию золотых зубов вперемежку с почерневшими корнями их менее привлекательных соседей, которым еще не подошла очередь укрыться золотом.
— Че коза фаи?
— Эббене,[22] — ответил он, осторожно опускаясь на одно колено, другую ногу он опустил в обрыв, нащупывая опору. — Знаете, были жалобы на фундамент этого замка. Нельзя, чтобы конец дона Паскуале наступил раньше времени от того, что комната, в которой он лежит больной, обвалилась под ним. Поэтому меня вызвали для проверки состояния кладки. Мы подозреваем грунтовые воды. Вы считаете это правдоподобным?
Мнение его слушателя, который в тупом оцепенении стоял как загипнотизированный, пока Святой до подбородка не исчез под скальным выступом, так и осталось неизвестным, потому что тот отлетел назад и вместо него появился человек, стрелявший из окна наверху.
— Назад! — закричал он с идиотской самоуверенностью, одновременно пытаясь прицелиться.
— Очень жаль, но мой профсоюз разрешает мне только спускаться вниз. Если вы хотите, чтобы я поднимался, придется вам обеспечить лифт.
Этот рассудительный ответ не остудил запала стрелка, но у того возникли дополнительные трудности, вытекавшие из возникшего положения. Пропасть начиналась прямо у его ног, а цоколь здания с правой стороны почти смыкался с ее краем. Будь это с противоположной стороны или будь он левшой, не было бы ничего проще, как высунуть голову и руку с револьвером за угол дома и стрелять. Но, привыкнув пользоваться правой рукой, он не мог как следует прицелиться, так как не было места, чтобы сделать шаг за угол, просто было некуда поставить ногу. Он пробовал несколько раз пальнуть без опоры, выгнув наружу руку в запястье, но, разумеется, промазал, а отдача едва не лишила его неустойчивого равновесия на краю пропасти. Тогда Саймон бросился по вертикальной стене с неожиданной ловкостью, сделавшей бы честь и покорителям Эвереста. Он в свое время немного занимался скалолазанием, так же как и любым другим необходимым видом спорта, но никогда не считал себя настоящим альпинистом. Высокооктановый адреналин был единственным горючим, двигавшим Святым, распластавшимся как паук на почти отвесной стене. Пальцами ног он нащупывал неровности, дающие хоть малейшую возможность для упора, пальцами рук цеплялся за выбоины и трещины, которые в этом неуступчивом камне могли образовать только столетия воздействия атмосферных осадков.
