Люди не поверят, что я не позировала специально для этих фотографий. Все подумают, что я продалась. А сама я – просто бездарная выскочка.
Когда я сбегала из комнаты Майкла, я и не подозревала, что узнаю такие страшные новости. Родители Лилли вернулись из тренажерного зала, где занимались с персональными инструкторами. После занятий фитнесом они зашли выпить по чашечке кофе и купили воскресное приложение к «Таймс».
Представляю, как они удивились, когда раскрыли газету и увидели там принцессу Дженовии, демонстрирующую весеннюю коллекцию высокой моды, да какую…
А я-то как изумилась, когда Московитцы поздравили меня с началом карьеры топ-модели. Ничего не понимая, я спросила, что они имеют в виду.
Пришли Борис и Лилли и проявили повышенный интерес ко всему происходящему. Мама Лилли развернула газету, и передо мной открылось…
Во всей своей красе…
Не буду врать и говорить, что я получилась плохо. Я получилась нормально. Я не улыбаюсь на этих фотографиях, а стою, спокойно глядя на себя в зеркало, и думаю примерно следующее: «Ну, точно – ходячая зубочистка».
Не зная меня и не понимая, ПОЧЕМУ я примеряла все эти платья, можно подумать, что я какая-то дикая дура, которая понятия не имеет об артистизме, а думает только о том, КАК она выглядит во всех этих нарядах.
Надо признать, что меня все это сильно задело. Я-то думала, что, когда Себастьяно начал спрашивать меня о Майкле, между нами установились дружеские отношения. Но теперь я подозреваю, что сильно ошибалась. Если он смог сделать то, что сделал.
Папа уже позвонил в «Таймс» и потребовал, чтобы они изъяли все приложения из непроданных газет. Потом он позвонил консьержу «Плазы» и распорядился записать Себастьяно в число персон non grata, чтобы закрыть ему доступ в отель. Кузен принца Дженовии теперь не имеет права ступать на территорию гостиницы.
Я подумала, что это слишком жестко, но у папы в запасе были и другие меры. Он хотел подать в полицию Нью-Йорка заявление, в котором намеривался обвинить Себастьяно в том, что тот использовал несовершеннолетнего ребенка в качестве модели без согласия родителей. Благодарение Богу, бабушка отговорила его от этого. Она сказала, что ажиотажа и так будет по горло, поэтому дополнительный скандал с последующим арестом одного из членов королевской семьи ни к чему.
Папа так злится, что не может усидеть на месте, бегает по гостиной из угла в угол. Роммель следит за ним, вцепившись всеми четырьмя лапами в бабушкино манто. Голова собаки мотается туда-сюда, туда-сюда, а его взгляд не отрывается от бегающего папы.
