Я как раз задумался над вторым параграфом, когда зазвонил телефон. Трубку взяла миссис Метц.
– Это он, – сказала она, потрясенная тем, как разворачиваются события.
– Ага. Сейчас.
– Герб! – президент был само благодушие. – Что там за чепуха насчет вашей отставки?
Я сказал, мол, поскольку уже уволен, то, соблюдая протокол, пишу прошение об отставке.
– Не знаю, что на меня нашло, – проговорил президент с вымученным смешком. – Но вы ведь хорошо меня знаете, как же вы могли принять это всерьез? Ха! В свое время я вынужден был переселить вас туда…
– Да. Выгнать.
– Ха! – Он кашлянул. – Герб, вы были нужны мне тут. Правда, я не хотел, чтобы вы уходили из Западного крыла. У вас настоящее… чутье. Это Джесси захотела, чтобы вы были с нею, ну и… – Он попытался представить дело так, будто мы как мужчины должны смиряться, потому что спорить с женщинами бессмысленно. – Всякая власть имеет свои пределы. Ха.
– Хм.
Именно этот звук несколько раз издала его жена во время телефонного разговора. Кажется, он испугался.
– Прошу прощения?
– У меня болит горло, господин президент.
– А… – неуверенно протянул он. – Хотите, я пришлю мистера Арнольда? Пускай поглядит. – Его переполняла забота о моем здоровье. И тут он закашлялся. – Простудился, – сказал он между двумя приступами кашля.
– Понятно. Вам надо себя беречь.
– Милый старина Герб! Вас не проведешь, правда? И все же поговорим об отставке. Я не приму ее. Вы слишком ценный сотрудник.
И он опять зашелся в кашле.
– Я подаю прошение не вам, – сухо возразил я, – потому что работаю не у вас.
– Черт, ей везет.
Опять приступ кашля.
– Мне нравилось работать с ней. Она не окружает себя мерзкими интриганами.
– Знаю. Она молодец.
Кашель просто одолел президента. Однако я не поддался на уловку.
– Мне очень нравится миссис Такер, – официальным тоном произнес я. – В работу она привносит благородство и красоту.
– Господи, да разве я возражаю? Она замечательная женщина.
Приступ кашля.
Если наша беседа должна была стать дуэлью из намеков, то я выигрывал у него шаг за шагом.
– Она мудрая женщина и очень человечная.
Он перестал кашлять.
– Герб, давайте на этом остановимся, ладно?
Поднявшись на столь высокий нравственный уровень, я не собирался быстро уступать. Однако я услышал голос старого друга, взывавшего ко мне с другого конца провода, как бы отвратительно он ни вел себя по отношению ко мне.
Мы говорили – впервые за много месяцев. Как в прежние времена. Я не трусил. Сказал ему, что программа «отдавания земель» дурацкая.
