[388] Мы смеемся над слепой верой дикаря в знахаря; но разве менее суеверен цивилизованный человек со своей верой в докторов? Дикарь убеждается, что повторение определенного заклинания часто исцеляет его от определенной болезни; он верит в это. Цивилизованный пациент убеждается, что прием определенного лекарства часто исцеляет его от определенной болезни; он верит в это. Так в чем же между ними различие?
[389] В северной Индии пастух, страдающий от лихорадки, садится на час или два в холодную воду реки и выходит оттуда исцеленным и здоровым. Проделай то же самое образованный человек, он умрет — не потому, что по природе своей целебное средство излечивает одного и убивает другого, но потому, что разум самым пагубным образом укоренил в наших телах ложные привычки.
[390] Лечит не столько лекарство, сколько вера пациента в доктора и в лекарство. И первое, и второй суть грубые заменители природной веры пациента в собственные силы, которую они сами и разрушили.
[391] Наиболее здоровым человечество было в те времена, когда было меньше всего материальных целебных средств.
[392] Самой здоровой и сильной расой из сохранившихся на Земле были африканские дикари; однако, останутся ли они таковыми после того, как их физическое сознание претерпело искажения от соприкосновения с цивилизацией?
[393] Для исцеления и предотвращения болезней мы должны обращаться к божественному здоровью, сокрытому в нас; но Гален, Гиппократ и им подобные вручили нам целый арсенал лекарств и латинскую абракадабру в качестве евангелия нашего телесного здоровья.
[394] Медицинская Наука действует из лучших побуждений, а практикующие ее часто поистине милосердны и нередко готовы на самопожертвование; но когда благие намерения мешали невеждам творить зло?
[395] Если бы все медицинские средства на самом деле и по природе своей были действенны, а все медицинские теории — верны, разве легче переносили бы мы утрату природного здоровья и жизненных сил? Анчар — здоровое дерево во всех своих частях, и все же это анчар.
[396] Заключенный в нас дух — единственный всемогущий целитель, подчинение ему тела — единственная подлинная панацея.
[397] Скрытый в нас Бог есть безграничная, реализующая себя Воля. Освободившись от страха смерти, можешь ли ты предоставить Ему (не в порядке опыта) со спокойной и абсолютной верой все свои болезни? В конце концов ты увидишь, что в искусстве своем Он превзойдет миллион докторов.
[398] Здоровье, защищенное тысячами мер предосторожности, — вот евангелие доктора; но это евангелие не от Бога и не от Природы.
