– Я немного устала.
– Но сегодня здесь так много красивых мужчин! – не унималась девушка. – Я не понимаю, как вы можете усидеть на месте. Они все время меня о вас расспрашивают. А я не знаю, что им ответить. Признайтесь, ведь вы же не фаворитка моего отца?
Адриана широко улыбнулась:
– Царь и я… мы просто друзья и соратники. И ничего больше, – ответила она.
– Хотите сказать, что верны только одному д'Аргенсону? Совершенно не понимаю, как можно довольствоваться одним мужчиной, ну, если не считать уродин, на которых никто внимания не обращает. Но вы же, мадемуазель, не уродина…
Адриана приложила палец к губам Елизаветы:
– Тише, иначе я вынуждена буду назначить вам на завтра в два раза больше уроков.
Елизавета удивленно вытаращила глаза:
– Разве мадемуазель ожидает, что я приду на урок после бала?
– Разумеется. Если ваш отец обнаружит, что в его отсутствие я плохо вас учила, он прикажет меня выпороть.
Подошел слуга с подносом, на котором стояли бокалы с вином.
– Что это ты такое принес? – наморщила носик Елизавета. – Принеси водки[8].
– Слушаюсь.
Елизавета откинулась на спинку кресла, улыбнулась и томно закрыла глаза. Это было очаровательное юное создание – настоящая красавица. Ей исполнилось двадцать три года, Адриана была меньше, чем на десять лет старше ее, но казалось, их разделяют века. Разве когда-нибудь Адриана была вот такой беззаботной?
Нет, подумала она, беззаботной ей быть не довелось.
– Я думаю, папа очень скоро вернется. Я уверена, из Китая он привезет нечто необыкновенное. – Девушка очень серьезно посмотрела на Адриану. – Я надеюсь, вы попросите Бога вернуть его домой живым и здоровым.
– Боюсь, я не имею влияния на Бога, – ответила Адриана.
– Не может этого быть. Совершенно очевидно, что Бог любит вас. Даже патриарх это говорит. В этом никто не сомневается. Есть и такие, кто утверждает, что вы – святая.
В этот момент слуга принес водку, и она с удовольствием сделала глоток.
– И вы во все это верите? – с укоризной спросила Адриана.
– Ну, только в то, что у вас всего один любовник, и это потому, что вы страдаете от каких-то религиозных предрассудков. – Елизавета улыбнулась. Она успела уже осушить свою рюмочку. – Ну вот, – вздохнула она, – если вы не хотите танцевать со всеми этими кавалерами, то мне придется отдуваться за двоих, несмотря на мою смертельную усталость. – Она встала и поправила лиф платья, еще более соблазнительно обнажив свою белоснежную грудь.
– Не забудьте, завтра у вас урок, – напомнила ей Адриана.
