– Извините, сэр, здесь ни одного не припомню. Но на Центральном рынке есть один рыжий. Про ботинки не скажу, но на продаже картошки часто обсчитывает. Вот если бы его привлечь – было бы правильно.
– Где, вы говорите, – на Центральном рынке? – уточнил Ганс.
– Так точно, сэр.
– Хорошо. – Ганс повернулся к Хельсингу. – Лейтенант, запишите информацию рядового запаса Шмидта…
Хельсинг достал блокнот и черкнул там пару строк.
– Так, теперь нам нужно выяснить, в каких комнатах находятся «Триал групп», «Медиалиния» и… «Полезный березовый сок».
– «Триал» на втором этаже, комната двадцать четыре, «Медиалиния» там же – комната двадцать девять, а «Березовый сок» тут – на первом, комната номер девять. Но знаете, что я вам скажу, сэр…
Сторож огляделся, словно опасаясь, что его услышат посторонние.
– В «Медиалинии» работают педерасты!
– Вот как? – сыграл удивление Ганс и, строго взглянув на Хельсинга, добавил: – Запишите, лейтенант, позже мы с этим разберемся.
Оставив сторожа в вестибюле, Ганс, Хельсинг и Понтьер поднялись на второй этаж и без труда нашли комнату двадцать четыре. Из-под двери в темный коридор пробивалась полоска света.
Ганс без стука вошел в комнату, за ним ввалились Хельсинг и Понтьер. Сидевший перед компьютером человек испуганно на них взглянул и, слегка заикаясь, спросил:
– Ва… Вы к кому?
– Нам нужен владелец оптовой фирмы «Триал групп», некто Лешек Смоктуньский.
– Я-я Лешек… Смоктуньский.
– А мы – из федеральной полиции.
Ганс снова махнул удостоверением.
– Чи… Чем могу? – осторожно спросил Смоктуньский, выходя из-за стола.
– Нам стало известно, что вчера вами был продан прибор космической связи «терция-четыре».
– Д… да, пы… прибор был продан, – кивнул Смоктуньский, бледнея. Похоже, манипуляции с налогами привели его в западню.
– Нам хотелось бы знать, кому вы продали этот прибор, господин Смоктуньский.
– Я не зы… знаю, господа. Продал не я, а мой знакомый.
– Где, при каких обстоятельствах? – спросил Ганс и стал прохаживаться по тесному офису, рассматривая развешанные на стенах акварели.
– Дело в том, что… То есть дело в том, что…
– Сами рисуете? – спросил Ганс, останавливаясь напротив одной из акварелей.
– Д… дочка.
– Красиво. Так кто продал прибор?
– Г… г… Гоблин! То есть Готлиб, прошу прощения, волнуюсь. Где продал, точно не знаю, но, скорее всего, на Чернушке, это рынок такой на восточной окраине, в промзоне.
– Адрес Гоблина-Готлиба знаете?
– Так точно, сэр, знаю. Я вам… о-о-о… Я вам его визитку дам, у меня осталась!
