Июль 1994 года, г. Н-ск. Пятница. 18 час. 20 мин.
Презентация недавно созданного благотворительного фонда «Филантропия» проходила в просторном зале трехэтажного особняка, выстроенного в середине девятнадцатого века знаменитым итальянским архитектором и принадлежавшего до революции князьям Юсуфовым. После октябрьского переворота хозяева удрали за границу, а в здании последовательно размещались: революционный трибунал (приговоренных расстреливали прямо здесь, в подвале), кожно-венерический диспансер, психиатрическая лечебница и, наконец, курсы повышения квалификации провинциальных партийных функционеров. С 1991 года особняк пустовал. В начале 1994-го основатели фонда выкупили обветшавшее строение у городских властей, не жалея средств, отреставрировали, и сейчас оно выглядело как новенькое. И снаружи и внутри. По их замыслу, тут должна была базироваться администрация «Филантропии». Отделанный под старину зал заполняла толпа изысканно одетых мужчин и женщин: ультраправые политики (типа Новодворской), н-ская богема, звезды эстрады, представители современной российской буржуазии… Среди них сновали юркие угодливые официанты, разносившие напитки и закуску. Играла классическая музыка. Приглашенные на презентацию нувориши пытались (под стать обстановке) беседовать друг с другом на культурном языке и избегать привычного для многих из них уголовного жаргона. Правда, не у всех получалось.
— Вован, ты в натуре фуфло гонишь… Тьфу, блин! Я хотел сказать, Владимир Леонидович, предлагаемый вами контракт натуральная лажа! В смысле, не имеет под собой серьезных финансовых гарантий! — обращался к знакомому бизнесмену тучный господин в смокинге, с модельной стрижкой, с узким обезьяньим лобиком и с кое-как прикрытыми золотыми перстнями лагерными наколками на толстопалой пятерне.
— Людк, а Людк, смотри на Вальку Фисташкову! — шептала на ухо подруге высокая худощавая дама в декольтированном вечернем платье. — Белый костюм идет ей, как корове седло. А бриллиантовое ожерелье уж вовсе не к месту. Офонарела, мочалка сраная! Ой, едрить твою… Я имела в виду, дорогая моя, что означенная госпожа Фисташкова на редкость вульгарная особа. Ни малейшего вкуса! — И т. д. и т. п.
Либеральные политики стеснялись гораздо меньше (попривыкли к грязным ругательствам в борьбе с идейными противниками и не считали их чем-то зазорным. Нормальная демократическая лексика, понимаешь). Но даже они старались материться потише. Все-таки великосветское мероприятие!!!
