— Привет, — прошамкала она. — Чего зенки вылупил? Али не рад?!!
Капитан всхлипнул.
— Не молчи, сучонок! — рявкнула карга. — Я тебе безумно нравлюсь, и ты прям жаждешь со мной переспать! Да?!!
Слабо пискнув, Бабаев хлопнулся в обморок, а когда очнулся — в комнате никого не было.
— Д-дурной сон, — лязгая зубами, пробормотал он. — Просто сон!..
Пятый ангел вылил чашу свою на престол зверя, и сделалось царство его мрачно, и они кусали языки свои от страдания.
Апокалипсис, 10,10
— Х…во выглядишь! — сказал Геннадию Лыско. — Будто тобой унитазы чистили!
Полковник громко рассмеялся собственной шутке. Разговор происходил у него в кабинете. Николай Александрович вальяжно развалился в кресле, а Бабаев по стойке «смирно» вытянулся возле дверей. Выглядел Бабаев действительно скверно: воспаленные глаза, синюшное лицо, мелкая дрожь в конечностях. С момента прихода на работу в нем постепенно зрело решение попросить небольшой отпуск (не упоминая, ясное дело, о галлюцинациях).
— Николай Александрович! Я… это… мне… — запинаясь, начал Бабаев.
— Ну?!
— Я… заболел, плохо себя чувствую… можно недельку… за свой счет?!
— Птичья болезнь — «перепил», — понимающе ухмыльнулся зам. начальника. — От души сочувствую, но неделя слишком много! Ты мне нужен здесь!
— Николай Александрович! — умоляюще воздел руки капитан. — Я правда болен, клянусь!
Геннадий не врал. Он действительно чувствовал себя хуже некуда. Невыспавшаяся голова гудела, как набатный колокол, ослабевшее тело налилось свинцом, сердце то замирало, то начинало лихорадочно колотиться. Утром он даже не смог позавтракать (воспоминания о «приснившейся» накануне отвратительной старухе вызывали приступы рвоты).
— Николай Александрович! — едва не плача повторил Бабаев. Пожалуйста!!!
— Так уж и быть! — оглядев жалкую фигуру подчиненного, смилостивился Лыско. — Отдыхай да помни мою доброту!
— Век не забуду! — заверил капитан и пятясь выбрался в коридор. Там он нос к носу столкнулся со следователем Петриковым. Старший лейтенант казался чем-то расстроенным. Одутловатая физиономия выражала уныние.
— Привет! — хмуро поздоровался он с Бабаевым. — Шеф у себя?
— Да, а что?
— Неприятности! Адвокат, гадина, все карты спутал! — произнеся шепотом грязное ругательство, Петриков деликатно постучал в начальственную дверь.
Капитан сочувственно покачал головой. Он знал, в чем тут проблема. Петриков вел дело некоего гражданина Серова, которого Лыско с Козлодоевым хотели во что бы то ни стало упрятать за решетку, раздув пустяковое правонарушение в «агромадный криминал»! На их беду, у Серова оказался отличный адвокат, мигом обнаруживший в деле кучу нарушений и вцепившийся в «стражей порядка», как заправский бультерьер. Теперь руководству Н-ского РОВД приходилось думать уже не о возмездии неугодному Серову, а о спасении собственных задниц…
