Джеймс вскочил на ноги и, уже не сдерживаясь, забегал по салону. Тибурн ни секунды не сомневался, что разыгрывается ранее спланированный сценарий. Он не раз это видел: возмущение, эмоциональный всплеск — и адвокат толкует о «состоянии аффекта».
Но Грэм об этом, конечно, знать не мог.
— Этот боевик вооружен? — спросил Тибурна техник, обслуживающий аппаратуру.
— Ему этого не надо.
— А вот у Кенебука оружие есть, — техник ткнул пальцем в подмышку Кенебука. — Здесь пистолет.
Тибурн сильнее стиснул и без того ноющие пальцы и грохнул кулаком по столу: — Только этого не хватало.
Кенебук все еще орал. Вот он демонстративно подставил Яну спину:
— Ну, валяй, я даю тебе шанс. Дверь заперта, и здесь никого нет. Не веришь?
Он бросился к окну и убрал Силовое поле. Дождь со снегом ворвался в комнату. Кенебук снова повернулся к Яну.
Тот стоял, не сделав ни одного движения. Концертный номер не удался. Надо было менять тактику.
— В чем же дело? — Кенебук и не думал скрывать насмешки. — Расхотелось? А может, ты, Грэм, просто трусишь?
— Мы не закончили разговор о Бриане.
— Ну разумеется, о Бриане, — Кенебук уже не уступал в спокойствии Яну, — У него губа не дура — хотел стать таким, как я. Прямо из кожи лез, да ничего не вышло, — миллионер взглянул на Яна. — Вот и эту вашу операцию провалил. У него ничего и не могло получиться. Типичный неудачник.
— Ему хорошо в этом помогли!
Кенебук дернулся в кресле.
— Я вас не понимаю! Что за помощь?
— Исключительно с твоей стороны, любящий братец, — голос Грэма ударил, как хлыст. — Ты постарался сделать из него второго себя — так легче было предвидеть его реакции. Ты заранее готовился к большой игре, и у тебя всегда была своя команда. А Бриан был всегда один, и все шишки сыпались на него одного. Еще бы тебе не выиграть!
Кенебук с трудом перевел дыхание.
— Что за чушь ты несешь, — крикнул он. И только тут заметил, как внезапно сел его голос.
— Ты пытался довести его до самоубийства, — продолжал в том же тоне Грэм, — но Бриан на это не способен. Он хорошо знал, что у него тоже есть права. Но больше всего ему хотелось добиться твоего признания. Он давно уже понял тебя и твои цели, но с детства осталось желание заслужить похвалу именно от тебя. Все понимал и все-таки мечтал доказать, что он ничем не хуже тебя. До самого своего конца он играл в подстроенную тобой игру.
— Ну и что? — буркнул Кенебук. — Давай уже, досказывай все до конца.
— Вот он и решил улететь с Земли и завербоваться в солдаты. Не из патриотизма, как колонисты Ньютона, не потому, что был рожден для войны, как дорсайцы, и не в поисках приключений, как рудокопы с Кобы. Только чтобы доказать тебе, что ты в нем ошибся. Он выбрал такую сферу деятельности, где у тебя не было никакой власти. Он постоянно писал тебе обо всем и, наверное, в глубине души надеялся, что когда-нибудь ты встретишь его, как родного.
