– Замерзнет же, фофан! – бесстрастно сказал Васька, кивая на Варвару. Мурло попортит.
– Все дойдем! – мрачно отозвался Гад. – Всем могила.
Гвоздь неторопливо поднялся и валенком толкнул Варвару. Тот поднял голову, отупело оглянулся.
– На, возьми! – сказал Гвоздь, стаскивая с себя полушубок и бросая в снег рукавицы. – Наверни сверх своего и будет теплее. Мне уже не надо. – Он повернулся к товарищам. – Я пошел.
– Один далеко не ускачешь, – проговорил Митька и тоже встал. – Поймает, как Варвару, и назад притащит. Двоим надо.
Стрелок, заметив среди отказчиков движение, угрожающе заворчал. А когда Гвоздь и Митька неторопливо двинулись в разные стороны, он свирепо заорал и защелкал затвором. Беглецы не остановились и после предупредительного выстрела в воздух. Митька еще был виден, а Гвоздь расплывался в морозной мгле – что-то темное расплывчато качалось на снегу. Секунду стрелок набирался духу, потом припал на колено и прицелился. В казармах он часто брал призы за меткую стрельбу. Первым рухнул Гвоздь, за ним свалился Митька. Они недвижимо лежали метрах в пятидесяти от костра, ногами к товарищам, головами в ночь.
Только сейчас стрелок дал волю своему бешенству. Он проклинал мать и бога, землю и воду, кожу и потроха. В ярости бросившись к костру, он ударил Моньку прикладом – тот свалился в еще горячую золу.
– Стройсь! – ревел стрелок. – Выдумали, гады – легкой смерти захотелось! – Он отбежал в сторону и снова защелкал затвором. – Шаг вправо, шаг влево – не пощажу!
Отказники один за другим поднимались на ноги. Только Варвара все также лежал на снегу, уткнув лицо в полушубок Гвоздя.
– Теперь пошел я, – сказал Лысый, качаясь на нетвердых ногах. – Братцы, все! Некуда больше, братцы!
– И я с тобой, – сказал Монька Прокурор. – Ну, алле!
Они не шли, а бежали, и стрелок не решился тратить время на предупредительный выстрел. Лысый свалился около Гвоздя, а Монька чуть впереди Митьки. А когда с ними было покончено, с места сорвались Васька и Пашка. Морозную тьму снова озарили две вспышки, и два выстрела далеко разнеслись в угрюмом молчании тундры. Стрелок, не помня себя, подскочил к Варваре, бил его ногами и прикладом, то рывком поднимал на ноги, то в неистовстве снова валил в снег. Отупевший Варвара мотался под его ударами, как ватный.
– Что же вы со мной сделали! – кричал с рыданием стрелок. – Мне же отчитываться за вас! Убить за это мало!
Немного успокоившись, он приказал Варваре идти вперед. Варвара с трудом передвигал ногами. Земля наклонялась и опрокидывалась, звезды разъяренно сверкали то сверху, то с боков, то под ногами. У трех тел – Лешки Гвоздя, Лысого и Пашки Гада – Варвара замер. Тела лежали лицами вниз, головами вперед. Стрелок бешено матерился.
