Со всех сторон – металлические переборки. Чистые, без петель или дверных ручек. Только на одной из стен – ради прикола, что ли – пожарный щит. Ведро с песком, небольшая лесенка, огнетушитель, топор. Шутники, блин.
Приваренный к полу не издал ни звука, только на лбу его выступили капли пота. Крупные капли.
– Ну, чо молчишь-то? – не выдержал Метелкин. – Но пасаран, что ли?
Плотный паренек не ответил, только вдруг нервно заерзал на полу, словно пытаясь освободиться. Со стороны это выглядело глупо. Дебильно. Толстые стальные оковы на руках невозможно разорвать. А на ногах, у лодыжек, браслеты еще шире.
– Слышь ты, Геракл сушеный! Надоело мне ждать, пока родишь!
Метелкин, флегматично пережевывая резинку, подошел к пленнику, направил автомат на его стопу. Палец чуть ощутимо дрогнул, поглаживая спусковой крючок. Кучерявый заметил это. Он вдруг нервно икнул. Жалобно посмотрел на Сашку.
– Ты меня не убьешь? Не убьешь, если скажу? – голос как у забитой овцы.
Последней овцы в стаде. Такую и порезать не жалко.
– Нет, конечно! – не особенно пытаясь выглядеть естественным, соврал Александр.
– Правда? – пленник обрадовался, словно выиграл приз.
Метелкин поморщился. Уж очень хотелось выстрелить, руки просто зудели.
– Давай, рожай быстрее! – потребовал он.
– Выход подо мной, – прогундосил кучерявый.
– Как это – под тобой? – Саша оторопел, не понимая, даже опустил оружие.
– Люк… – парень начал говорить сбивчиво, торопливо. – Люк… подо мной… Нагнись. Засунь руку под спину… Там крышка…
Метелкин, еще не до конца веря в то, что сказал пленник, присел на корточки. Внимательно оглядел кучерявого. Тот покивал головой, словно подтверждая: все так! Все правильно…
Саша опустился на колени, засунул ладонь под тело. Нащупал ребристую крышку. Провел по ней пальцами, определяя контуры. Вытащил руку и захохотал. Можно открыть, да тело мешает. Тело.
– Шутники… – сквозь слезы выдохнул он. – Нет, еханый бабай! Шутники! Ну, шутники…
Кучерявый смеялся вместе с ним. До тех пор пока Метелкин не поднялся на ноги, не направил автомат на ногу пленника, примериваясь.
– Не надо! – попросил несчастный. – Прошу тебя, Саша! Пожалуйста! Не надо!!!
– Ну, брат! – добродушно оскалился Метелкин. – Ты загнул… Мне ж надо отсюда выйти. Не будь эгоистом.
Все так же улыбаясь, он нажал на спуск. Кучерявый паренек заорал, предчувствуя боль, но ничего не произошло. Саша удивленно покрутил оружие в руках. Навел его на ведро с песком, висевшее на пожарном щите, выстрелил. И вновь – осечка.
