– Ты уже все там закончила. Ну что мне, парней из «Дельта форс»[18] за тобой высылать? Не думай, что я не решусь на это. Флоренс, не вынуждай меня самого лететь за тобой.
– До свидания, Сэм. Спасибо за все.
– Это из-за Лейлы?
– Не поняла вас.
– Ну, эти слухи… Они правдивы? У тебя с ней, как бы это выразиться… Что-то закрутилось?
– Вы хоть понимаете, что говорите?
– Ты знаешь, мы ведь очень внимательно слушаем, что там у вас происходит. И слышим много всякой болтовни насчет тебя и Лейлы. Это очень опасно. Ты сама знаешь арабов с их непомерным мужским самомнением.
– А у нас разве по-другому?
– Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Мы обязаны забрать тебя оттуда. Немедленно.
– Не полагайся на женщин, / Не доверяй их сердцам, / И радости и печали / Присущи лишь их телам.
– Ты это к чему?
– Это стихи из «Тысячи и одной ночи». Послушайте, я дала обещание остаться и довести все до конца.
– Обещание? Кому?
– Моей лесбийской возлюбленной, Лейле.
– Флоренс, послушай…
– До свидания, Сэм.
Нажав кнопку отбоя, Флоренс испытала огромное облегчение. Она несколько секунд смотрела на этот мобильный телефон, который вручил ей Бобби и который был ее единственной связью с бывшим начальством, и он, разумеется, снова зазвонил. Она хотела нажать на кнопку приема, но потом передумала. Ей было известно о том, что на Ближнем Востоке сотовые телефоны часто использовались для устранения нежелательных лиц. Идея принадлежала израильтянам. Это они придумали закладывать несколько грамм пластида С4 в динамик.
Неужели они смогут так поступить?.. Флоренс отложила телефон в сторону и осторожно отступила от него на несколько шагов, прислушиваясь к звонкам.
– Ой! – вздрогнула она.
– Простите, Флоренс.
Она наткнулась спиной на своего ассистента.
– С вами все в порядке? – спросил он.
– Да, все хорошо.
– Мы не можем найти Фатиму.
Телеведущая Фатима Шам этим утром не пришла на работу. Сотрудники канала звонили ей домой, на сотовый, ее бойфренду и матери. Она исчезла.
Флоренс позвонила Лейле.
– Я свяжусь с полковником Бутросом, – ответила та. – Когда ее видели в последний раз?
– Вчера вечером, когда она уходила из студии.
– Хорошо, я этим займусь. Кстати, Газзи разошелся не на шутку. Задал жару французскому послу из-за этого подкупа священнослужителей. На месье Вальмаре лица не было, когда он уходил. По-моему, Газзи не чувствовал себя таким могущественным с тех самых пор, как отправил в ссылку свою мать. Боюсь, как бы мы с тобой не создали нового Франкенштейна.
