Съев свой неизменный вареный картофель с двумя тонюсенькими ломтиками бекона, Лили стащила с подставки самую большую лохань и водрузила ее посреди комнаты, прямо на полу. Вскоре ванна была готова.
Поскольку на окнах ее коттеджа висели только тонкие сатиновые занавески, Лили до минимума прикрутила фитиль в лампе, прежде чем решилась раздеться и залезть в воду. Она как раз стояла в лохани, обнаженная, словно греческая статуя, как вдруг дверь неожиданно распахнулась, и Лили окатил порыв холодного воздуха.
- Я забыл свою шляпу, - как ни в чем не бывало заявил Калеб, однако при виде изящной фигурки Лили в его янтарных глазах моментально разгорелось пламя.
Сделав тщетную попытку прикрыться, несколько мгновений она стояла, не в силах пошевелиться от гнева, а потом рявкнула:
- Вон отсюда!
- Тебе лучше запирать двери на ночь, Лили, - заметил Калеб, разыскав шляпу. - Ведь это мог быть не я, а один из клиентов.
- Я уверена, - буквально лопалась от злости Лили, - что заперла ее в тот самый миг, как ты вышел!
Калеб ухмыльнулся и зашел к ней с тыла. Конечно, она тут же развернулась, но недостаточно быстро.
В бессильной ярости она следила, как Калеб бросил шляпу на стол и уперся руками в бока.
- Знаешь что, Лили, - беззастенчиво заявил он, - если ты не поторопишься с мытьем, то вода скоро остынет.
- Я буду просто счастлива принять наконец ванну, - прошипела она, - но только когда ты наконец уберешься отсюда!
Он расхохотался и обхватил ее руками за талию. Вытащив из лохани, он прижал Лили к своей груди.
- Я хочу получить прощальный поцелуй.
- Тебе здорово повезет, если я при этом не откушу твой нос! - фыркнула она, молясь про себя, чтобы в эту минуту никого не занесло к ее коттеджу, ведь вся эта возмутительная сцена наверняка была отлично видна сквозь окна.
- Да неужели? - поддразнил он, пронеся ее через всю комнату и уложив на кровать.
Прежде чем Лили успела сделать попытку освободиться, он уже пристроился возле. Лили пыталась найти в себе силы противостоять его чарам, но верх взяло гораздо более древнее, инстинктивное желание. А Калеб продолжал ласкать, губами щекоча кожу у нее на шее.
- Прикажи мне убираться отсюда, Лили, - лукаво прошептал он бархатным голосом. - Скажи мне, что ты не хочешь меня, и я уйду. Неужели страсть одержала верх над твоей гордостью?
- Возьми меня, - зашептала Лили, не в силах оставаться равнодушной к его ласкам. - О, Калеб, пожалуйста...
Он протянул руку, чтобы погасить огонь в лампе, а потом торопливо скинул с себя всю одежду.
