Им был лейтенант Александр Сидоренко, недавний выпускник Ленинградского высшего общевойскового командного дважды Краснознаменного училища имени С. М. Кирова. Он, как говорится, без страха и сомнения шагал впереди. Небольшого роста, Александр походил скорее на десятиклассника, нежели на офицера, за плечами которого изрядный боевой путь, чему свидетели три ранения и два ордена Красной Звезды. Тренированные с детства легкие — суворовцем много раз «наматывал» километры по крутым берегам Уссури — дышали ровно, без напряжения.
Чуть позади командира поспешал рядовой Владимир Таран, пулеметчик. Ростом он тоже «не вышел», но в роте диву давались его выносливости — в походе бронежилет, пулемет, патроны, гранаты, вещмешок, казалось, вдавливали его в землю, а он шел — хоть бы что. Ни на одном из маршей в горах не отстал. У него тоже две награды — медали «За отвагу».
Еще один кавалер двух медалей «За отвагу» — старший сержант Иван Мельников — замыкал цепочку. Этот, в противовес Тарану, — косая сажень в плечах. Несмотря на разницу в физических данных, Мельников и Таран дружили. Их часто видели вместе, да и на задание они попали не случайно: ротный, конечно же, знал, что, взяв только одного из них, обязательно обидит второго.
Кстати, если говорить о наградах, то почти все, кто составлял группу, имели их — старший сержант Одилжон Мамарасулов, рядовые Сергей Сулаев, Сергей Швыдкий, Назим Садриев, другие воины. Для операции, которую предстояло провести в новогоднюю ночь, командир роты Сидоренко из добровольцев, а их оказалось немало, отобрал только тех, кто проверен был в боевых условиях и на кого полагался, как на самого себя. С ними лейтенант спешил оседлать тропу Шайтана на перевале Чурчурак.
Идея засады исходила от самого Сидоренко. Лейтенант долго убеждал комбата разрешить ему выйти на перевал.
— А почему вы думаете, что душманы пойдут сегодня? — хмурил брови майор Владимир Аверьянов.
— Обязательно пойдут, — упрямо твердил Александр.
— Слова, слова... Нужны доказательства.
— Во-первых, «духи» думают, что мы Новый год в расположении празднуем, так сказать, дома. Они же знают наши обычаи. Во-вторых, я нутром чую...
Комбат улыбнулся:
— Нутром, говорите?
Улыбка означала: лед тронулся, положительное решение возможно.
— Интуиция у меня, товарищ майор.
Комбат молча потер левой рукой лоб, размышляя над ситуацией. Рискованное дело предложил лейтенант. Людей потерять можно... А с другой стороны, нельзя инициативу глушить. Сумел же Сидоренко со своими подчиненными недавно на той самой тропе душманский караван с оружием перехватить. Правда, действовал Сидоренко тогда по наводке работников местного отделения ХАДа (службы безопасности). Их агент точно сообщил время и место прохождения банды. Такие сведения, каждый военный знает, бесценны. Афганские товарищи заранее и помощи попросили: своих сил в достаточном количестве у них не оказалось.
