«Что случилось? Что со мной? И кто там рубит дрова?»
Она попыталась сесть, но тут же упала на кровать. Стиснув зубы, Ребекка сделала вторую попытку, на этот раз ей удалось свесить ноги. В таком положении она немного посидела, собираясь с мыслями, вернее, пробиваясь сквозь густой туман, окутавший мозг.
В памяти начали всплывать события прошедшего вечера. Школа. Танцы. Вино. Мужчина по имени Шанс Наварро. Вольф Бодин. Она помнила, как танцевала с ним вальс. Дальше пустота.
Господи, что она натворила? Неужели напилась?
Ребекка встала на ноги и чудом добрела до окна, спотыкаясь на каждом шагу. Солнце ударило ей в лицо, она застонала, прикрыла глаза рукой и сумела разглядеть фигуру мужчины, коловшего дрова.
Это он.
На Вольфе были только облегающие брюки, в которых он пришел на танцы, ремень с кобурой и сапоги. Широкая загорелая грудь и живот блестели от пота, он снова и снова поднимал топор, с размаху вонзая его в полено. Ребекка завороженно смотрела на игру мускулов под бронзовой кожей. Господи, как же он красив! Не просто красив, он похож на высеченную из камня скульптуру греческого бога.
Она заметила, что Вольф успел наколоть изрядное количество дров, чуть ли не на всю зиму, но ее мысли быстро перенеслись от дров к более неотложному вопросу: как этот человек сюда попал и почему она абсолютно ничего не помнит, начиная с того момента, как он закружил ее в вальсе?
Провал в памяти вызывал ощущение неуверенности. Вольф повернулся, заметил ее в окне, опустил топор и зашагал к дому. Ребекка застыла.
– Вы кошмарно выглядите, – заметил он, глядя на нее.
Она прилагала неимоверные усилия, чтобы не смотреть на его грудь, слегка поросшую темными волосами.
– Шериф Бодин, что вы делаете на моем ранчо? Ей показалось, что в серых глазах промелькнул насмешливый огонек, но ответил он серьезно:
– Вы сами меня пригласили. Фактически вы даже настояли на том, чтобы я остался с вами на всю ночь.
– Я… пригласила?
– Да.
На ее красивом лице отразилось такое смятение, что Вольф не удержался от улыбки.
– Полагаю, за то, что я поработал вашей сиделкой, охранником и дровосеком, вы должны хотя бы накормить меня завтраком.
«Проклятие, о чем ты говоришь? Убирайся отсюда к дьяволу, беги, пока можешь!» – кричал голос разума, но Вольф не мог уйти. Стоило ему взглянуть на Ребекку, как все его благие намерения разлетелись вдребезги.
Даже с похмелья она была прекрасна, словно ангел. Растрепанные волосы мягко обрамляли лицо и в беспорядке рассыпались по плечам, делая Ребекку еще более соблазнительной. Вольфу до зуда в пальцах захотелось погрузить руки в эту шелковистую массу. На фоне бледного лица глаза казались огромными, губы чуть подрагивали. Однако Ребекка медленно выпрямилась (чувство собственного достоинства, как тугой корсет, помогало ей держаться прямо) и превратилась в ту гордую, неприступную Ребекку Ролингс, к которой он привык.
