– Знаю, – кивнула я. – И теперь не могу не гадать, что же я все-таки упустила. И имеет ли то, что я упустила, какое-то значение.
Даниэлла покачала головой:
– Солнышко, только ты можешь на это ответить. Лично я представить не могу, каково это – никогда не заниматься сексом с другими мужчинами, прежде чем выйти замуж. Но с другой стороны, у меня никогда еще не было таких длительных отношений. То есть мой рекорд – три, может, четыре месяца. Однажды я встретилась с человеком гораздо меня старше. Так что у нас с тобой совершенно разная личная жизнь.
– Просто не знаю, что делать, – снова призналась я, продолжая удивлять себя каждым словом. До этого момента я никогда, никогда не озвучивала свои сомнения и страхи. – Действительно ли Уин – подходящий для меня муж? Или я выхожу за него потому, что мне вот-вот стукнет тридцать и давно полагается быть женой и матерью? Я ведь не просила его делать предложение, – продолжала я почти умоляюще. – Никогда не упоминала о свадьбе. Но теперь, когда я помолвлена… понимаете, кругом так много ужасных типов, а мы так долго были с Уином. Мы по-настоящему знаем друг друга. Во многих отношениях. Неужели я буду такой дурой, чтобы отказаться от всего этого? С Уином все будет надежно. Я права?
«Пожалуйста, – взмолилась я про себя, – пусть кто-нибудь скажет, что я права».
Джинси встала и проследовала в дамскую комнату.
Даниэлла откашлялась и вынула из сумочки компакт-пудру.
– Еще налить? – спросил бармен.
Значит, на этот вопрос я должна ответить сама.
ДЖИНСИ
ПРОПАВШИЕ НОСКИ И СВЕРКАЮЩИЕ ДОСПЕХИ
Это был один из типично дерьмовых вечеров.
Рассыльный из китайского ресторана перепутал заказ, а я это обнаружила, когда он уже смылся с моими денежками.
Из крана текла ржавая вода.
Вода в моей крохотной квартирке часто бывает ржавой, так что пришлось довольствоваться выдохшейся газировкой «Доктор Пеппер».
Телефон звонил. Звонил. И звонил… Очевидно, автоответчик забастовал. Опять.
Освободившись, я метнулась на крохотную кухоньку, схватила трубку и рявкнула:
– Алло?
– Хай! – отозвался щебечущий визгливый голосок. – Могу я, пожалуйста, поговорить с госпожой дома?
– С кем?
Я вовсе не собиралась грубить. Само собой получилось.
Владелица щебечущего визгливого голоска ничуть не обиделась.
– Это госпожа дома? – повторила она.
– Прошу прощения, – парировала я, – вы, кажется, звоните прямо из девятнадцатого века?
Девица заткнулась: видимо, сценарий телемаркета не подразумевал именно этой ремарки. Я воспользовалась молчанием.
