Высокий широкоплечий мужчина с темными волосами и грубым, словно из известняка вырубленным лицом поддержал герцога:
– Да, сэр Чарлз, это надо увидеть своими глазами.
– Это мой отец, – прошептал Брайен.
– В прошлый четверг мне встретился мужчина, он буквально полз вдоль дороги. Настоящий скелет. Я остановил экипаж и спросил, не могу ли чем-нибудь помочь ему. Он поблагодарил и сказал, что добирается до католической церкви в полумиле отсюда, чтобы умереть на освященной земле.
– Полно, дружище. – Сэр Чарлз поднял брови. – Не хотите же вы сказать, что посадили его к себе в экипаж?
– Именно так я и поступил.
Сэр Чарлз недоверчиво покачал головой:
– Считайте, что вам крупно повезло, сэр, если не заразились какой-нибудь мерзостью от этого существа.
– Существа? – В разговор вступил мужчина, чья фигура и изборожденное морщинами лицо выдавали многолетние страдания. – Так, стало быть, вы к нам относитесь, сэр Чарлз? Что-то в этом роде я читал на прошлой неделе в передовице «Таймс». Как же там говорилось? «Нам остается только радоваться, что вскоре на берегах Шаннона останется так же мало ирландцев, как краснокожих на берегах Гудзона». Такова и ваша позиция, сэр?
– Что это, интересно, за старикан? Этого англичашки он, во всяком случае, не боится, – прошептал Брайен.
– Да он и людей поважнее сэра Чарлза не боится, – снисходительно бросила Равена.
– А тебе откуда знать, малявка?
– Оттуда. Он мне четвероюродный дядя. Даниел О’Коннел. Тот самый.
Брайен резко повернулся к ней. Глаза у него округлились, рот широко открылся от изумления:
– Как ты сказала? Тот самый Даниел О’Коннел? Перестань меня разыгрывать.
Но сэр Чарлз сразу же подтвердил слова Равены.
– Господин О’Коннел, подобную бездушную и дерзкую позицию я, естественно, не разделяю. – Сэр Чарлз извлек небольшую золотую табакерку, высыпал на ладонь горстку ароматного табака, ловко клюнул своим длинным носом и откашлялся. – Тем не менее нельзя, на мой взгляд, не видеть в картофельном голоде и эпидемиях, уносящих ежегодно сотни тысяч жизней, некоего божественного промысла.
– Позвольте уточнить: число умерших приближается к миллиону, и конца этому не видно, – заметил О’Коннел.
– Пусть так. В общем, я хочу сказать, что за последнее время ирландская проблема утратила свое чисто земное измерение. А если так, то разве не следует отсюда, что и решение ее надлежит отдать в руки Провидения?
Наступило гнетущее молчание, которое нарушил лорд Кларендон:
