– Соберем бойцов на месте. Ребята постарше смогут помочь в драке, – уверял Икторн. – Все-таки у нас не Шарена, мы своих детей не только фехтовать учим.
Фернадос вынужден был признать, что воинственные сантаррские традиции могут принести им пользу.
– Но не слишком надейся, Джеймс. Если там в охране стоят нежити, без магии их не одолеть.
– Доживем – увидим.
Они останавливались не на постоялых дворах, а в домах, которые лорд Кельвин обозначил как "надежные". Кроме них на дороге практически никого не было, снег был глубокий, и ехать было трудно.
– Если бы ни эти идиотские слухи, я бы никуда не поехал, Джеймс, так и знай!
Плюнул бы на все, и – не поехал.
Граф усмехнулся.
– Что, озадачили тебя?
– А то ты не знаешь, как это бывает! "Раз уж вы все равно собираетесь туда, мэтр, не могли бы вы…" А дальше следует список всего того, что они не сумели поручить своим шпионам.
– Сомневаюсь, что в Сент-Аране осталось много гильдийских шпионов.
– Их там вообще нет. Мирандос сдал королю всю агентурную сеть, по списку. Кого не знал он, того продал Карани. Те эмиссары, которых отправили осенью, еще не успели обрасти связями, и будут для нас бесполезны.
– Да ну, не в первый раз, – отмахивался граф. – У сержанта в столице знакомых больше, чем всех ваших агентов, даже если двойных считать по два раза.
Старый Икторн шутил, подбадривал гвардейцев, стараясь заглушить собственное беспокойство, становившееся все сильнее по мере приближение к Сент-Аране. Они ехали в самом сердце сантаррских земель, а на ум приходила северная глушь.
Понятно, когда мороз разгоняет по домам обывателей. Но как же купцы? Зима – время ярмарок. По санному пути можно добраться в любой уголок Сантарры, а транспорт дешев, так как множество селян пытается заработать на извозе. Ни снег, ни мороз не могут заставить торгашей упустить деньги.
Пес с ними, с прибылями, а как же продовольствие, фураж? Рядом Сент-Арана.
Многотысячное население столицы постоянно нуждается во множестве мелких предметов, всегда завозившихся со стороны. Без них жизнь горожан стала бы невыносимой. Разгулявшееся воображение подбрасывало Икторну самые дикие объяснения происходящему. Когда у самой заставы они обогнали обоз, везущий в город дрова, граф украдкой перевел дух.
Поздним вечером они ехали по городу, погруженному в метель. Столичные проспекты и переулки насквозь продувались злым, порывистым ветром. Света почти не было, окна горожане законопатили так плотно, как могли, в уличных фонарях замерзло масло, и они гасли. Только там, где в стеклянных колпаках горели восковые свечи, еще виден был какой-то свет, но воск прогорает быстро, к полуночи на улицах не будет видно ни зги.
