– Он очень любит тебя. И готов на все, лишь бы ты была счастлива.
– Я знаю… – она вздохнула, уткнулась подбородком в колени, а затем чуть слышно прошептала: – Но я так несчастна, а он ничего не может с этим сделать! Ведь не в его власти заставить Шуши вернуться! – и, все же, что бы там ни было, виновата она или нет, Мати не могла не думать, не горевать о своей подружке.
Шамаш взглянул на девушку с сочувствием, однако же, качнув головой, проговорил:
– Прости, но если ты здесь затем, чтобы попросить об этом меня, ты пришла напрасно. Я не стану этого делать.
– Но почему! – всплеснув руками, вскрикнула та. Ее глаза наполнились обидой и непониманием.
Ей-то казалось, все так просто: раз Шамаш не сердится на нее, раз она ни в чем не виновата в его глазах, он не может не исполнить ее просьбы, тем более такой легкой – позвать волчицу!
– Ты не хочешь вернуть ее, потому что золотые волки тебе надоели? И ты прогнал их?
– Нет. Почему ты так решила?
– Иначе бы они не ушли! Ведь они твои спутники, они должны служить тебе и не могут просто взять и убежать в снега! А если тебе надоест караван, ты и нас прогонишь? Ведь мы тоже не уйдем по собственной воли!
Шамаш не отрываясь смотрел на девушку. Его лицо стало белее снега, глаза превратились в глубочайшие из бездн, в которых плавилась боль.Он ожидал подобного упрека и, все же, оказался не готов к нему.
– Я никого не прогонял, – хриплым голосом проговорил он. – Если бы это зависело лишь от меня, они б не ушли никогда. Но таким было их желание. И я не мог заставить их остаться.
– Но почему!
– Потому что они свободны в своем выборе. Так же свободны, как вы. И если тебе или твоим родным однажды станет в тягость мое присутствие, вам будет достаточно только сказать – и я уйду. Если ты хочешь этого…
Всхлипнув, девушка сорвалась со своего места, бросилась к Шамашу, схватила его за руку.
– Прости меня, пожалуйста! Я не хотела тебя обидеть, просто… – на ее глаза набежали слезы. – Я так сильно привязалась к Шуши! Я не могу без нее, без нее я не просто одна, но так одинока, словно… – мотнув головой, она замолчала, забыв о словах и мыслях, направив все свои силы на то, чтобы сдерживать потоки слезы.
– Она ведь вернется?- ее глаза, обращенные на колдуна, были полны мольбой о надежде.
– Я не знаю, – он всегда был искренен с ней, даже когда понимал, что этим причинял ей боль. Он просто не мог иначе. – Это решать волкам.
– Прошло три года…-вспомнила девочка. Она побледнела, ее губы задрожали.
