– Подожди, подожди… – караванщик потер подбородок. – Но ведь если Ты прибегнешь к помощи силы, чтобы скрыть наши мысли, Хранитель все равно узнает правду, ощутив дыхание магии…
– Ты так считаешь? – по губам Шамаша скользнула усмешка.
– Но…
– Евсей, – остановил его хозяин каравана, который быстрее брата докопался до истинных причин. – Если бы все было так просто… Но кто Он, – Атен кивнул головой в сторону Шамаша, – в наших мыслях? Маг?
– Нет… – прошептал помощник, чувствуя, как холод подбирается к его душе. – Мы не можем позволить им узнали эту правду!
– Тогда вам ничего не остается, как позволить мне позаботиться о том, чтобы этого не случилось! – Шамаш, не мигая, глядел на него в упор.
– Нет, – Евсей скрипнул зубами. Он, наконец, понял, почему так упрямо настаивал все это время на своем: Госпожа Кигаль рассказала простому смертному о том, что последнему без Ее помощи было бы никак не узнать не только потому, чтобы, став летописцем, он описал все это в своих легендах, но и чтобы предупредить… предостеречь не только его самого, но и своего потерявшего память брата от поступков, которые могли бы изменить божественные пути, нарушая планы и изменяя будущее не только земли, но и высших сфер. – Прошу Тебя, не прибегай к помощи силы даже для этого!
– Брат, но как же правда… – попытался возразить Атен.
– Так или иначе, она все равно станет известна, – качнул головой помощник. – Подумай лучше о другом. Да, горожанам будет не особенно трудно поверить в то, что в караване идет маг. Ничего подобного никогда не случалось, однако это вполне возможно. Но они никогда не поверят…
– Мы же поверили.
– Вам не кажется, что сейчас не лучшее время для споров? – спросил вдруг Лигрен.
Оба караванщика с удивлением взглянули на него. – И о чем? – продолжал тот. – Как поступать Ему?
Вздохнув, Евсей опустил голову на грудь. Да, несомненно, в любом другом случае он не посмел бы и дальше стоять на своем, но сейчас не было ничего способного поколебать его уверенность в своей правоте. И он повернулся к повелителю небес:
– Прости, что настаиваю на своем. Поверь, это не глупое людское упрямство. У меня есть причины… О которых я не могу сказать вслух, но которые имеют надо мной власть, не позволяя отступать… А потому я прошу Тебя: пусть все, что должно произойти в этом городе, произойдет. Не вмешивайся. Мы же станем вести себя так, будто нам ничего не известно. И тогда Госпожа Кигаль не позволит своим слугам причинить нам зло, ибо Ей известно… Известно, что руководит нашими.
