Даже если ее отец на самом деле вор, дочь в этом не виновата. А вы, Даздраперма Пегоровна, не боитесь (это самая активная мамочка из группы обвинения, произнося имя и отчества которой мальчик смущался – ему слышался неприличный намек – на самом деле это имя расшифровывалось более чем невинно "Да здравствует Первое мая!", а имя ее отца "Первая годовщина революции"), что завтра заберут Вас или Вашего мужа, и Ваша дочь будет стоять здесь? Вы уверены, что она от Вас не откажется?
Вы готовы растоптать любого, кто хоть чем-то отличается от вас! Чем же вы тогда лучше фашистов? Эх, вы люди!!! Я все сказал.
В зале кто-то шептал: "Во как шпарит! Как по написанному! Сразу видно, что папаша писатель". "Порода! – шепотом отвечал ему сосед, – где уж нам, с грязным пузом!". Эти случайно подслушанные пионервожатой сведения по большому секрету распространились, как в большой деревне.
– Что ты можешь знать о фашизме, щенок! – раздраженно заявила Вероника Леопольдовна, – твое место на лесоповале!
– Уж явно побольше Вашего, – ответил за мальчика Петр Сергеевич.
Вероника Леопольдовна явно не ожидала такого поворота. С ней случился припадок красноречия. Она перечисляла свои заслуги перед родиной на ниве просвещения, заслуги своих учеников, трясла своим истинным "пролетарским происхождением". И проходилась по троице, которая, "отвращает учеников вверенной ей школы от истинной веры в победу мировой революции".
Когда "фонтан красноречия" воинствующей поборницы советской педагогики иссяк, слово взял директор. Он успел вернуться и с интересом наблюдал за происходящим.
– Да, много интересного я узнал сегодня. Вероника Леопольдовна! Почему вы сорвали уроки? Внеклассную работу надо вести после, можно до, а не вместо учебы.
Значит, хозяева за дверь – лакеи гуляют! Самое трудное в жизни – это всегда и везде оставаться человеком, особенно, когда это не выгодно, когда за это пятерочку не поставят, грамоту не выдадут. Нечего обижаться, когда "бездушный эльф" (как тут выразилась уважаемая Вероника Леопольдовна) оказался добрее и человечнее своих же одноклассников. Я был о вас, да и о себе лучшего мнения.
Я то, по простоте душевной, думал, что директор школы Владислав Арсеньевич.
Оказывается, его зовут Нестор Гегемонович! Он тут у нас все решает и всем распоряжается, – насмешливо произнес директор.
– Что Вы себе позволяете! – разгневано басил "ответственный товарищ", вытаращив свои обесцвеченные жиром глаза, – Да Вы хотя бы представляете, с кем разговариваете?
