Таак. "Товарищ" Лузгина. Значит, с Мамки что, подозрения сняты? И то хлеб. Но мне пока от этого не легче. Арест – таки.
– Но откуда эта сумма? Почему? Откуда у него вообще миллион?
– Правильно! А откуда восемьсот тысяч? Не подумали?
– Да как-то… Всё больше считали.
– В общем, миллион был положен в этот портфель за гм… некоторое время до вашего приезда. Оперативный эксперимент, так сказать.
– Кто санкционировал?
– Да ваш Тарас Тарасович и санкционировал.
– Но основания?
– Оперативная разработочка. Был лёгкий стук, что берёте потихоньку. Не гнушаетесь. Да и по крупному тоже.
– Какой…
Гадёныш, ехидно улыбаясь дал мне высказать всё, что я думал о таком стуке и о стукачах.
– Не моя компетенция. Придёт пора – спросят по делу. А я так, из любопытства: бусы на меньше потянули?
Это был ещё тот удар. Кто? Если только кто видел? Ерунда, комната без окон.
Видеонаблюдение? Глупо. Никто тогда этому значения не придавал. Ну? Бычёк? Но зачем? Кто, кто ещё знал о бусах? Нет… о том, что были бусы – вся оперативно – следственная бригада. А вот о подмене…
– Ну что? Будем колоться? Как юрист – юристу скажу, возврат такой суммы… нет, не сенсация, конечно, но зачтётся. И не только на суде. И потом…
– Буду давать показания только с адвокатом. Кстати, хотел бы, чтобы об аресте известили и моего отца.
– Непременно. А адвоката – сейчас устроим.
Ну, "карманный адвокат" мало чем мог помочь. Только и зафиксировать, что своей вины я не признал. Слизняк. Наш Деляга – и то посимпатичнее. На моём теперешнем месте, конечно. А потом очные ставки с понятыми. На кой они? В чём противоречия?
И затем – месяц перерыва. Месяц изоляции и безвестности. Как к особо важному, никого не подсаживали. А, может, просто, пытали изоляцией. Но я – большой индивидуалист. Мне в таких вот случаях компания не нужна. Я и срок хотел бы отбывать в одиночке. Вот так. Уже "срок". Смирился? Ни за что! Осудят, подкоп буду делать. Даже, как у Швейка, "через выгребную яму". И всё-же – в одиночке.
Обо всём на свете передумал. Откуда и зачем такая подстава? Месть Чумака? За то, что не пошёл с ним? Или за то. что спёр бусы? Догадался, а прямо обвинить не может. Похоже. Но выгнал-то он меня раньше! Нет, отпустил по просьбе Бычка. А почему по просьбе его же отсюда не отпускают? Вдруг – очная ставка с Мамкой. Но здесь-то какие противоречия. Господи, как же она волновалась! Как явно страдала за меня!
– Вы выходили?
– Да. Следовало срочно позвать понятых.
