Скромный ужин утолил общий голод. Шалаш был очень старым, легли у костра. Ночью нас разбудили голоса, костер едва тлел. Матвеевич быстро затушил остатки костра, чтобы их сразу не обнаружили, но запах дыма остался.
– Тут где-то костер был недавно, – услышали они голос главного охранника Малахита, – Дрын, ты нас правильно привел? Ты хорошо следил за хозяином?
– Их геолог вел к золоту, это уж точно, сегодня наши на отмели намыли золотые копейки, а эти шли за большими рублями, хозяин за копейку не пошевелиться.
Григорий Сергеевич в темноте усмехнулся, и придвинулся ближе к дереву, сливаясь с ним. Луна спряталась за тучи, темень кругом. Я приткнулась к Григорию Сергеевичу.
– Барсук, ты чего, я эти места раньше все прошел, сегодня я знал, куда они идут, и где срежут дорогу. Они рядом, запах дыма чую, но костра нет, потушили.
Матвеевич узнал голос Барсука, это он дрался с Сергеем, да, похоже, не все знал Барсук, вот опять в этих краях оказался.
– Дрын, нам без золота нельзя, его надо найти, давай отойдем от этого места подальше, а утром сюда вернемся.
Дрын с Барсуком пошли обратной дорогой, да видимо споткнулись, закричали, упали.
Послышался рев медведя. Прозвучал выстрел. Рев медведя усилился.
– Барсук, зачем стрелял? Ты его не убил!
Рев медведя раздался рядом со мной.
– Тога, Тога, не реви, это я!
– У, у, у…
Медведь замотал головой, Матвеевич стоял рядом и гладил его шею.
– Узнал, Тога, узнал, молодец, – приговаривал он, – тебя не ранили? Да нет, жив!
Медведь рухнул рядом с Матвеевичем, тот нащупал рану медведя, ощутил липкую кровь и заплакал.
– Барсук, медведь умер, туда ему и дорога! – закричал Дрын, – смотреть будешь?
– Нет, еще царапнет, лучше пойдем, куда шли.
Медведь дернулся и затих.
Замолчал и Матвеевич, потом тихо проговорил:
– Тогу мы нашли маленьким медвежонком, он с нами ходил, потом подрос и в лес ушел, но меня узнавал, и в этих местах он жить любил. Старый он стал, с Барсуком не сладил. Как я Барсука не узнал среди охранников? Больно баский стал, холеный, вот и не признал.
Григорий Сергеевич и я спали под его ночной говор. Через час Матвеевич встал, прикрыл ветками и старой листвой место костра, разбудил молодых:
– Вставайте и идите за мной, я покажу вам выход золотой жилы, но останавливаться я вам не разрешу, пойдем дальше, перейдем на ту сторону, сделаем кружок и я вас верну на Малахит.
– А ты не устанешь, Матвеевич?
– Вы поспевайте за мной, погоня дело опасное, надо уходить. У них пистолет, а у нас, лишь мой дробовик.
