Перед началом шоу у Ивана был разговор с отцом.
Да, у них были достаточно сложные отношения.
Разводясь с матерью, отец отсудил у нее маленького Ивана. Конечно! В суде они были в неравных весовых категориях – профессиональный юрист, даже кандидат юридических наук и она – бывшая манекенщица с незаконченным высшим образованием.
Конечно же, отец выиграл суд и Ивана забрал.
А был ли он нужен отцу?
Ведь забрав, сплавил мальчика деду с бабкой, а сам жил отдельно.
Деньги?
Денег давал вволю, но получилось так, что Иван рос и без матери и без отца.
Зачем же отец затеял историю с судом?
Скорее всего, для того, чтобы матери насолить.
А насолил в результате родному сыну. …
Разговор получился какой-то дурацкий.
Борщанский-старший пригласил сына пообедать.
У них случалось такое в их жизни – отец выдумывал эти церемонные встречи в ресторанах.
Ехать Иван не очень-то хотел, но отказываться было бы нехорошо.
Когда Иван вошел в общий зал ресторана "Узбекистан", оказалось, что отец уже трапезничает и что он не один. Не то чтобы ловкий папаша неловко совместил две встречи за одним обедом, просто мир тесен, а Борщанского-старшего знала вся Москва, поэтому вот уже и перехватили родителя и отняли у Ивана эксклюзив на общение.
Отец представил Ивана своему сотрапезнику, им оказался большой чин из важного министерства.
– Хороший у тебя сынок, – сказал чин и, тут же забыв про Ивана, принялся живо развивать тему прерванной было дискуссии.
Иван со скучающим видом ждал, покуда официант принесет третий прибор, и слушал.
А взрослые, казалось, и не заметили того, что он вот тут, что он, бросив свои дела, приехал, через пол-Москвы притащился в этот ресторан.
Говорили о прибалтах.
Иван привык к тому, что по фамилии все часто предполагали, будто он еврей. Но это если и было справедливо, то лишь отчасти.
Мама у Ивана была русская – Таня Миронова, а отец вообще-то был из Западной Украины и если там и случились в роду какие-то евреи, то влияние их в крови было незначительным, и Иван его не ощущал.
– Эти ребята, – говорил чин из министерства, – они, попомни меня, они лет эдак через тридцать-сорок и Америке счета предоставят за какую-нибудь выдуманную ими каверзу, чтобы пенсион с них потом заполучить.
Отец хмыкнул, слушая рассуждения чина.
– А что ты думаешь? – продолжал чин. – Германии они счета выкатили и та платит по самое не могу, теперь нас как наследников бывшего Советского Союза якобы за преступления коммунистов в международный суд в Гааге тащат, и уверяю тебя, выиграют и мы будем платить, да так будем, что никакой нефти с газом не хватит…
