Вот и нынче: обещал Верочке на девятнадцатилетие, к окончанию второго курса новенький автомобиль. Пежо двести шестое. И впервые в жизни – не выполнил своего обещания.
День рожденья уже миновал, а машинку папа не купил.
А Верочка-то уж поспешила расхвастаться подружкам, вот кстати и права водительские получила. Теперь папочка машинку подарит – поедем по Москве кататься!
Верочка выросла девочкой серьезной.
– Выперли Мигунова твоего, поперли его, не все коту масленица! – не скрывая злорадства, сказала мама, едва Верочка выползла на кухню.
– О чем ты? – спросонья еще ничего не понимая, переспросила Вера, машинально проверяя руками, хорошо ли запахнут халат, потому что Владимир Александрович еще не ушел на свою стройку, а Верочке после утренней ванны так хотелось кофе, что дожидаться ухода отчима было просто невмоготу.
– О чем, о чем? Да про папашу твоего по еврейскому радио в новостях только и говорят, – хмыкнула мама и с победным видом поджала губы, будто к справедливой по ее мнению отставке бывшего мужа и она руку приложила. Анна Аркадьевна плотной завесой крутилась по их тесной кухоньке, и, отчаявшись сразу прорваться к плите с вожделенной порцией кофе в мельхиоровой турке, Вера была вынуждена присесть к столу, дожидаясь, покуда мать не докормит своего Володю.
Наконец мать выключила свой невыносимо громкий миксер с гоголь-моголем, а Владимир Александрович крякнув отодвинулся от стола… Утренняя трапеза четы Салоновичей подошла к концу.
Мать и фамилию во втором браке поменяла, дабы отцу досадить.
– Так что радио-то говорит? – переспросила Вера, едва Владимир Александрович выполз из кухни и принялся греметь в прихожей своими зимними сапогами, кряхтя и сопя, напяливая их с помощью длинного пластмассового приспособления, которое по дремучей провинциальности своей называл "косачок"…
– А слушай, сейчас в новостях опять скажут, – хмыкнула мать, прихлебывая жутко питательную смесь из взбитых с сахаром яиц.
– Трудно сказать, что ли? – пожала плечами Верочка. Она счастливо расслабилась, когда, крикнув свое дежурное "ну, я пошел", Владимир Александрович наконец захлопнул за собой дверь.
– Сняли Мигунова с должности главного редактора, вот что радио говорит, – сказала мать.
Верочка помолчала.
Мать сказала ей эту новость таким тоном, будто это Верочка была виновата в их с отцом разводе, так сказала, будто отец с Верочкой были по одну сторону баррикады, а мама со своим Володей – по другую.
