– Правильно, кого-то министром назначают, а ты все бухгалтером вшивым, – злобно шипела Анька, проносясь мимо.
– Не бухгалтером, а заместителем директора по финансам, – поправил жену Антон и вдруг осекся, переменившись в лице… – Постой, постой, постой… А ну-ка, сколько лет-то прошло?
И Антон принялся загибать пальцы, шепча себе под нос: "В восемьдесят восьмом мы, значит, поступили, в девяноста третьем мы окончили, а сейчас… Двенадцать лет, значит, прошло. Двенадцать лет?
***
Антон очень радовался, когда в новостях сообщали о гибели какого-нибудь автогонщика. Или о том, что в Москве или в Питере убили очередного банкира. Или посадили в тюрьму.
А еще ему очень нравились сообщения зарубежных журналистов о том, что какая-нибудь очередная русская барышня из выехавших "туда", влипла в пикантную историю с судебным разбирательством.
И всякий раз он удивлялся: и как это Семину все удается гоняться-гоняться и никак себе шею не сломать? И Игорьку Сохальскому тоже – ходить по минному полю двояко толкуемого налогового законодательства, и нигде не упасть – не сорваться.
Отчего они по жизни везунчики такие?
***
В тот трамвай, шедший по Среднему проспекту Васильевского острова, они сели возле парка на девятнадцатой линии. Из общаги выкатились в полтретьего ночи. И теперь было не совсем понятно, то ли это первый утренний трамвай, то ли последний ночной?
– А я хочу через десять лет стать министром финансов, – сказал Игорь.
– Через десять не станешь, – с сомнением возразила Ритка.
– Ну, тогда через двенадцать, – поправился Игорь и, сделав очередной глоток, передал бутылку Витьке Семину.
– И через двенадцать не станешь, – сказала Ритка.
– Почему? – спросил Игорь.
– Потому что злой, – ответила Ритка и отвернулась.
Они были в полупьяной эйфории.
Последняя сессия была почти сдана.
Впереди был последний, дипломный семестр.
А на дворе был любимый русский праздник – Старый Новый год…
– А меня ты не хочешь через десять лет? – спросила Ритка с какой-то отчаянной ноткой, которую не скрывал ее хмельной смешок.
Наигранный смешок.
Антон и Семин отвернулись.
Всю последнюю неделю Игорь и Ритка только и делали, что разбирались в своих отношениях.
– Ничего, милые бранятся, только тешатся, – хмыкал Семин.
Но напряженность, возникшая в отношениях их блестящей пары, не была похожа на милую брань двух без ума влюбленных друг в друга молодоженов. Да и молодоженами они не были – Ритка с Игорьком. Уже три года вместе. Да и вообще – не были они расписаны.
