Но оставим это. Другие важные события встают заревом на мировом горизонте и привлекают наше возбуждённое внимание. Свершается необычайное. Ожидаемое восемнадцать тяжких веков всеми блудными сынами несчастной Иудеи! Возрождается еврейское государство. Стальной голос Левитана объявляет всему миру о признании СССР Временного правительства государства Израиль. Исторический момент!
Шутки в сторону, хоть мне это и пятая вода на киселе, а приятно.
Нет, не Палестина моя родина!
21 мая.
Перед экзаменом я спокойнейшим образом продрыхал всю ночь, утром чудесно позавтракал и с запасным пером и цитатами из Маяковского в кармане зашагал в школу. Ребята собрались. Минут за пятнадцать до начала мы узнаём темы, те темы, о которых устали говорить по всему городу ещё четыре дня назад! Кто же мог ожидать их, ожидать такого тупоумия? Я выбираю Чернышевского. Заходим. Садимся.. Времени дано 5 ч. Начинаю спокойно писать. Время идёт. Я пишу. Проходит час, два, три. Я тороплюсь закончить, руки дрожат. Три с половиной часа. Я начинаю лихорадочно отлинеивать поля чистовой. Переписываю. Мучительно медленно. Остаётся пол-часа и три четверти сочинения. Какой-то ад. Директор призывает кончать и сдавать. Многие сдают. Я пишу. Время кончается. Директор громогласно велит сейчас же сдавать работы. Буквы прыгают, рука не слушается, сердце колотится. А когда проверять?!! В таком положении я не один., многие.Но что с того?! Проходит ещё пол-часа в этих мучениях. Кое-как кончаю, в полусознательном состоянии, начинаю бежать, мчаться глазами по строчкам.. Вот поднимаются последние, я иду к столу и кладу свою работу. В чаду выхожу из зала, иду вниз, зачем-то покупаю булочку, выхожу на улицу, иду прямо по лужам. День редкий: то солнце, то тучи, вдруг дождь при солнце, через минуту сухо, свежий ветерок. А внутри рана.
Такой конец! Всё, надеяться не на что. Позорно выбыл из розыгрыша после первого же тура. Напрасно погублено время.
22 мая.
Грустно. Всё отравлено этим тонким ядом, смесью отчаяния, боли за прошлую борьбу, раздавленного честолюбия, злости из-за в тайне злорадствующих, обиды за родителей. И всё это вместе собрано, приглушено, сплавлено в тяжёлый ком, заложено мне в грудь. Грудь болит, камень тянет к земле. Моментами успокоишься, как будто ничего уже нет, а потом снова чувствуешь внутри эту тяжесть.
И погода такая странная, то дождь, то солнце, неспокойный, порывистый ветер…
Плюю на всё, готовлюсь спустя рукава, просматриваю программу приёмных испытаний в вуз и валяюсь на тахте.
