В этот момент в домик вошёл Мико Ваносику. Прошёл к столу и сев, сразу налил себе чай, он уже хорошо освоился с бытовавшими на промысле обычаями. Он был среднего роста, очень худой, от чего всё на нём висело мешком. Хлебнув, он произнёс на японском:
– Я не синекура. Я тоже буду стучать.
Мужики подхватили полотенца и двинулись в баню.
Сашка и Ваносику остались вдвоём.
– Ты мне,- ответил ему Сашка тоже на японском,- условий не ставь. Это не проходит. Будешь работать согласно контракта. Ты приглашён сюда обогащать, а стучать, как ты выразился, не твоё дело. Ясно?
– Я буду стучать дополнительно,- настаивал упрямый японец.
– Где ты учился?- спросил Сашка.
– Токио. Ещё Массачусетс,- ответил Мико.- Почему спрашиваешь?
– Смотрю и думаю: сколько раз ты сможешь поднять кувалду и сколько ударов нанести. Раньше, наверное, кроме посадки риса в грязь ничем тяжёлым заниматься не приходилось? Или ты в рабочие хочешь?
– Александр-сан, я знаю, что вы русские любите шутить. Ещё только плохо понимаю, когда это происходит. Мне не приходилось бурить шпуры и закладывать заряды, но значения это не имеет. Я там должен смыть свой позор.
– Что-то мне Тоико Мико ничего не говорил о том, что у Ваносику есть жезл самурая и он посвящённый.
– Я не посвящённый, но стану им, иначе не стоит жить. И для этого мне надо долбить, я не могу не долбить, потому что это условие определённого качества.
– Кодекс кандидата в посвящённые?
– Да. Только не надо с этим шутить.
– Как ты себе это представляешь? Там места для двоих нет. Любой из нас сделает больше тебя в несколько раз.
– Разве вы тоже будете долбить?
– Буду.
– Это девять человек без господина Патона.
– Да, в три смены по три человека.
– Значит, я лишний. Я умру от стыда,- признался Ваносику.- Совсем.
– Твоей вины в произошедшем я не вижу. Проходка – не твой контракт. С тебя спроса нет.
– Так ведь я давал данные, по которым они шли,- не согласился Ваносику.
– Слушай, что я тебе скажу на будущее: ты притащил с собой аппаратуру, чтобы делать концентрат. Я не знаю, чему тебя учили, но ты тут именно для этого. Что тебе перерабатывать, моё дело найти.
– Так нельзя. Это невозможно.
– Ты будешь сепарировать то, что я тебе дам. Всё. И больше ни о чём не проси. Ты родственник Тоико Мико?
– Нет. Мой дядя был с ним дружен. Они вместе учились до войны. Дядя погиб в Нагасаки девятого августа. Все наши стали пеплом, остались только бабушка и моя мама. Ещё дочь Мико-сан.
– Ты сам проверялся? Тебе не досталось от бомбы янки какое-нибудь наследство?
