– Украли, стало быть.
– Заимствовали у всех понемногу. Создавали и своё собственное, только в периоды, когда жили оседло.
– Я соглашусь в одном,- Гунько почесал за ухом.- Мне логика подсказывает, что народ, столько на исторической арене, судя из Библии, сделавший, не смог бы добраться до современного мира. Стёрли бы в порошок.
– Так и я вам о том же,- Левко подал Гунько хлеб.- Это не их история. Чужая и, ко всему прочему, собирательная. Они её под себя переписали, тем и прославились.
– Подкован он у вас,- обратился Гунько к Сашке.- Уговорил.
– Это ещё не всё,- усмехаясь ответил Сашка.- Он вам многого поведать не может в силу незнания вами языков. Древнеарамейского и других. Если начнёт сравнивать и описывать события на них, уши повянут.
– Для чего вы им столько даёте?- поинтересовался Гунько.
– Много даём, это точно. Особенно исторического. Только не по школьной программе: "Пришёл, увидел, победил". Александр Македонский, кстати, выиграл своё первое сражение, когда ему было семнадцать лет. Наставники же у него были великие: Аристотель и Антипатр. Аристотель учился у самого Платона в Афинах, а Платон, в своё время, у Сократа. Цепочку чувствуете? Антипатр помогал отцу Александра объединять народы в империю. Интересно другое: Аристотель умер годом позже Македонского, а Антипатр ещё три спустя после смерти Аристотеля, но ни тот, ни другой не оставили никаких сообщений, как умер или погиб сам Александр Македонский. Антипатр в последнем походе участия не принимал, старые раны вынудили его возвратиться на родину; это говорит о том, что к здоровью и в те далёкие времена относились серьёзно.
– А вы знаете, как погиб Македонский?- спросил Гунько.
– Когда-то вопрос мне этот покоя не давал. Я всё собрал о нём и его времени, где только мог. Версии две, между ними ставлю знак равенства. Первая – наркотики. Вторая – отравили.
– Наркотики почему?- удивлению Гунько не было предела.
– Издревле в краях, где он воевал, пользовались опиумом и коноплёй не только в лечебных целях. Согласно оставшихся записей, после персидской эпопеи у него случались припадки буйства, но описаны они разными людьми и в разное время по-разному. Отсутствует сходство. В том, что он покуривал, у меня, лично, сомнений нет. На обратном пути, видимо, скрутило и испустил дух. Соратники и придумали его отплытие и гибель на корабле. Сделали так, чтобы не ставить клеймо позора на своём царе. Умереть в бою было почётно, погибнуть в тяжёлом переходе – тоже, а представиться вне войны – позор.
