– А снайпер не стал бы пристреливать?
– Люди Принца – профессионалы. Задержка дыхания до трёх минут. И все они владели Туку.
– Умели останавливать сердце?!
– Чтобы попадать на расстояние больше километра, надо быть роботом. И он таких сделал. По сути, стреляют не люди, а покойники. Дыхания нет, сердце стоит,- старик хлопнул Пороховщикова по спине.- Бац! и мозги пошли на партсобрание.
– Гильза?- напомнил Пороховщиков.
– Пристрелочную он взял, а вот эту… Это трусость, Валер. Там всех дел-то было, крючком из проволоки зацепить. Их выкидывало на крышу через отверстие в кровле. И удивительно то, что проволочка там была и в вещдоки не попала. До сих пор она там валяется. Ею я гильзу и достал. Она закатилась за отогнувшийся кусок кровельного железа, а на кровлю никто вылезать не стал.
– Так и он, поди, её не увидел?
– Он её видел, но сильно спешил. Потому она у него сорвалась. Это ещё сильней его напугало. И он бросил лестничку. Дрожало у него всё внутри.
– Сомнительно!
– Я тебе про него ещё вот что скажу. У него плохое зрение, очень. И ноги у него воняют. Да, да!- увидев усмешку Пороховщикова, кивнул старик.- Я на эту крышу втащил одного знакомого нюхача. В столице он не живёт. Моя собачка довела до Казанского вокзала.
– Пригородник?
– Да нет.
– А поездов с Казанского…
– Много, много. Тут ты прав. Так его искать не надо. Но искать необходимо его. У него, возможно, есть заряды с взрывчаткой, а с головой не всё в порядке. Он опасен.
– А снайпер?
– Он давно лёг на грунт. Его не сможет найти никто. Потому всё кругом пусто.
– Технарь снайпера знает в лицо?
– Видимо. Стволы лучше всего пристреливать вдвоём в глухом и безлюдном месте.
– Всё-то ты знаешь!- Пороховщиков присвистнул.
– Как же!!! В этой стране жить и что-то не просрать – счастье!! Кой-чего и у меня не хватает,- старик сплюнул и продолжил:- Сейчас я тебя ещё сильней огорошу. Палач Принца уже в Москве. Будет вот-вот на хазе, где взятые тобой в наем, гэбисты торчат. Крепкие, однако. Ни разу не вышли. Три месяца дрочат,- старик пустился хохотать.
– А на него как вышел?
– Умно поступишь в этом деле, поговорим,- старик высморкался прямо на пол.- Эт всё. Топай.
Пороховщиков соскочил с подоконника и, спустившись на первый этаж, услышал вдогонку:
– Слышь, Валер! Палач – баба. Красивая – жуть. Она их там так вздрючит, что уссатся.
