– Так и есть. Это моя работа, – девушка выпила ещё немного вина.
– Оказывается, я читал ваши статьи, т-только не знал в-вас лично.
– Теперь у вас есть такая возможность, – Ася мило улыбнулась.
– И как ч-часто у нас в городе п-происходят убийства? – спросил Эдуард.
– Не чаще, чем везде. Бывают места и похуже.
– Мне интересно уз-знать, а орудовали ли у нас ма-маньяки?
Хозяйка взглянула на него с удивлением. Потом, допив одним глотком оставшееся в бокале вино, ответила:
– Было дело, пять лет назад. Один псих убивал людей охотничьим ножом. Кстати, я о нём как-то писала статью. Жертвами были в основном замужние женщины. Возможно, отразилась психическая травма, нанесённая ещё в детстве. Мальчишке было одиннадцать, когда мать на его глазах зарезала ножом отца во время ссоры. Муж в итоге отошёл в мир иной, а женщина угодила в тюрьму, где, в конце концов, покончила жизнь самоубийством. Повзрослев, ребёнок превратился в чудовище.
Женщинам наносились удары в область живота, именно в это место его мать пырнула отца. Никому из жертв не удавалось выжить. Когда всё-таки по счастливой случайности удалось его вычислить, мужчину нашли повешенным. Оказалось, он занимался чёрной магией. На полу валялись оккультные книги, начиная от пособия по хиромантии и заканчивая подробными описаниями ритуальных обрядов. На одной из стен висели причудливые амулеты. А в холодильнике, в морозильной камере, нашли отрубленную голову свиньи, в глазницах которой были куриные лапы. В центре зала мелом была нарисована огромная пентаграмма. Перед смертью "Охотник" (так его прозвали), оставил записку. В ней он нёс всякую мистическую чушь, что-то о переселении души. И обещал когда-нибудь вернуться.
Эдуард с интересом дослушал Асю, ни разу её не перебив. Когда та закончила рассказ, на столике оказалась пустая бутылка. Увлечённые беседой, они не заметили, как допили всё вино. Из своих запасов хозяйка извлекла ещё бутылку, и вечер продолжился. На этот раз разговор шёл на более приятные темы. Затем они немного потанцевали под попсу, а время уже подходило к полуночи.
– Я боюсь тебя отпускать так поздно. После всех ужасов, с какими мне приходилось сталкиваться по работе, я привыкла перестраховываться, – по всему стало понятно, что алкоголь прибавил девушке смелости.
Эдуард уже и не помнил, с какого момента они перешли на "ты". Впрочем, теперь уже было неважно.
– Н-ну, если настаиваешь, я, к-конечно, останусь, – Эдуард радовался такому повороту событий, что оказалось преждевременно.
