Оборотней становилось всё больше и больше. В один страшный момент Мэр осознал, что у него остались только две стрелы. Схватив их, он отбросил лук прочь, и начал орудовать ими, будто клинками, стараясь попадать в глаза зверей…
Долгая битва подошла к концу. Трое израненных победителей еле дыша, опустились на устланную мёртвыми телами землю. До утра ещё далеко, Мрак с Мэром чувствовали себя относительно неплохо, хотя им тоже досталось от волчьих когтей, а вот Максимуму было по-настоящему тяжело. Агония аффекта прошла, и вмиг заныли многочисленные раны.
– С боевым крещением тебя, друг, – проговорил устало Мрак привалившемуся к стволу сосны Максимуму, и обратился к Мэру, вырывавшему свои стрелы из трупов:
– Скажи, Мэрушка, хороша была битва?
– Да, чувство страха меня не покидало, но я доволен… мы победили! – с гордостью ответил Мэр, выдёргивая очередную стрелу из "волка". Он поднял голову и прислушался. Вдали раздалось ржание их убежавших лошадей.
– Максимум, ты можешь идти? – поинтересовался воин.
– Сейчас бы отдохнуть, – мечтательно ответил Максимум, отирая от крови кинжалы.
– Тогда ковыляй за нами. Отыщем скакунов, тогда о ночлеге подумаем, – проговорил Мрак, вставая с поваленного трухлявого дерева. Все трое двинулись на звук.
Путники прошли приличное расстояние, и по счастливой случайности лошади, сами нашли своих хозяев, выйдя им на встречу.
– Надо подняться на высоту, там и заночуем, – скомандовал Мрак.
На рассвете часовой Мэр растолкал друзей и, показывая подстреленных зайцев, сказал:
– Пора подкрепиться.
– Как ты себя чувствуешь, Максимум? – хмуро поинтересовался здоровяк, поднимаясь с лежбища.
– Терпимо, – ответил тот, хотя всё тело его ныло от боли и усталости.
– Жаркая ночка выдалась, – задумчиво проговорил воин – музыкант ответил молчанием.
Быстро разделав травоядных зверей на куски, Мэр насадил на острые палки зайчатину и принялся разводить огонь.
– Клянусь небесами, если так пойдёт дальше, мы все не доживём до следующего дня, – проворчал двухметровый бугай. – Вы заметили, с чем мы вчера имели дело? – спросил он, окинув хмурым взглядом молчаливых друзей, и сам ответил за них:
– Это были нелюди, я сначала принял их за воинов Харамии, но когда один чуть не откусил мне полруки, я понял что сильно ошибся, – поделился мыслями Мрак, поднеся мясо к трещавшему огню.
– Эти твари едва не распороли мне живот когтищами, – пожаловался Максимум, показав длинную неглубокую рану, начинающуюся чуть выше пупка и уходящую наискосок к паху.
