Обе стороны усиленно рыли окопы и обносили передний край колючей проволокой. На окраинах Мадрида развернулась траншейная и подземно-минная война. На пятом месяце боев маневренный период испанской гражданской войны закончился. Оборона уплотнилась и надолго восторжествовала над наступлением. Военные действия стали медлительными, позиционными.
Собственно, ноябрьская борьба в Мадриде в военном отношении закончилась вничью. Но республиканцы ощущали облегчение и радостный подъем, тогда как националисты – разочарование и усталость. После победоносного похода от Гибралтара до Кастилии они потерпели поражение у самых стен города, к которому так стремились. Скрыть это было невозможно. Передача бургосского радио «Последние часы Мадрида» была переименована в «Последние дни Мадрида», а затем и вовсе прекращена. Африканскую армию переименовали в армию Центра.
Творцы побед националистов в предполье Мадрида – бравые воины генерал Ягуэ и подполковник Кастехон не таясь говорили в эти дни иностранным репортерам: «Восстав, мы теперьразбиты… Мы подавлены и не удержимся ни в одной части страны, если красные по-настоящему атакуют нас».
Кастехон говорил такое в госпитале – он водил войска в атаки и теперь лежал с простреленным бедром.
Мануэль Аснар после войны писал о Мадридском сражении:
«Боеспособность врагов выросла в неожиданной степени…Перемены были слишком быстрыми. Потери росли в пропорциях, доселе неведомых. Участники боев вспоминают о них как оцепи кошмаров. Никто не предполагал, что защита города окажется столь упорной и что такой будет сила ответных ударов».
У националистов были веские основания для пессимизма. Осенние потери националистов – около 10 000 раненых и убитых – были намного меньше республиканских (около 40 000 человек). Но в пересчете на каждого военного потери националистов были куда болезненнее и опаснее. Республиканцы лишались необученных и неопытных дружинников – националисты теряли квалифицированные солдатские и офицерские кадры.
Под Мадридом сильно пострадала отборная марокканская кавалерия. Ее наездников вербовали и перевозили в Испанию тысячами, обещая скорую победу, богатую добычу и награды. Вместо этого к декабрю 1936 года две трети марокканцев Африканской армии – отличных наездников и стрелков погибло или выбыло из строя. Уцелевшие арабы были крайне недовольны. Чтобы предотвратить возможный бунт, националистическое командование спешно оборудовало под Мадридом «дома отдыха» и доставило из Африки большую партию арабских проституток. Из остальных соединений националистов сильнее всего пострадали наваррские рекете.
