Героев, отличившихся в этом бою, было много. Только 9-я рота, которая потеряла две трети состава, но удержала свои позиции, получила 72 георгиевские награды.
Этот бой еще раз показал высокие боевые качества русских солдат, их волю к победе, бесстрашие и героизм. Он красноречиво свидетельствовал о том, что при равном материально-техническом обеспечении русские войска сильнее немецких.
15 октября 1-я русская бригада была отведена на отдых. Ее боевой участок заняла 3-я русская бригада, которая 18 сентября прибыла во Францию, высадившись в Нанте.
Глава V. Марсельский инцидент
Боевые успехи русских войск во Франции снискали глубокое и искреннее уважение к русским солдатам простых людей Франции. Воспитанные на иных, более демократических традициях, французские солдаты, с которыми приходилось встречаться солдатам русской бригады, с подчеркнутым вниманием относились к своим боевым товарищам, искали с ними дружбы и гордились этой дружбой.
В свою очередь и русские солдаты высоко ценили своих товарищей по оружию, поддерживали с ними хорошие отношения.
С большой симпатией относились к русским солдатам и французские крестьяне.
Наблюдая за жизнью и бытом французского солдата, русские солдаты особенно сильно почувствовали ту разницу, которая существовала в отношениях между солдатом и офицером в русской и французской армиях. Эту разницу можно было ежедневно наблюдать как в боевой обстановке, так и в тылу.
Полностью разделяя взгляды начальника бригады генерала Лохвицкого на сущность воинской дисциплины, большинство офицеров бригады продолжали и здесь, во Франции, заниматься рукоприкладством, унижающим солдата и оскорбляющим его человеческое достоинство. Офицеры бригады могли остановить на улице французского городка русского солдата, уволенного в отпуск, и, найдя какой-либо дефект в его обмундировании или незначительное упущение в поведении, расправиться с ним самым недостойным образом. Часто эти дикие сцены вызывали открытое возмущение французских граждан, и они решительно выступали в защиту русского солдата, [51] указывая офицеру на недостойность его поступка. Но это не всегда действовало отрезвляюще на вошедшего в раж офицера. Были даже случаи, когда русский офицер обрушивался на француза, пытавшегося встать на защиту русского солдата, градом брани и угроз, совершенно забыв о том, что он находится в чужой стране, а не в царской казарме.
Подобные сцены очень озлобляли солдат бригады. Здесь, во Франции, где они, как им об этом говорили их офицеры, представляли великую державу — Россию и ее армию, — бесправие солдата и жестокость офицера чувствовались с особой силой.
