— Пусти-ка…
— Пробовали. Киан не отзывается.
Теперь маршрут дрейфа «Тетры» в атмосфере Венеры был ясен. Конечная точка — Киан. В Центре управления долго обсуждали предложение Красова, рассматривали варианты посадки. К пятнице все было готово.
— Пятница — день Венеры, — сообщил Галин. — Так утверждают древние календари.
— Счастливое предзнаменование! — обрадовался Микель.
— Но не для тебя. Шевелюру-то придется снять.
— Это еще зачем?
— Читай инструкцию о работе в атмосферном скафандре.
После бритья стало понятно, почему Ломов сопротивлялся. Формой его голова походила на мяч для регби. Она была сизоватой, продолговатой, а к затылку и лбу плавно сужалась.
— Черт знает что, — сокрушался Ломов, глядя в зеркало. — Не голова, а трехосный эллипсоид. Как покажусь жене?
В ночь перед стартом Ломов спал плохо. Кашлял, крутился в спальном мешке. С завистью смотрел на Гала. Под утро Ломову почему-то приснилась Феодосия, зеленое море и случайная знакомая Марина. Девушка плакала, убеждала, что неправильно понята, что любит его с томительной силой. Так и сказала — с томительной силой. Ломов едва убежал по вязкому песку, который вдруг всосал его до шеи. Проснулся он в зябком поту, долго лежал, тяжело дыша…
После завтрака Галин уложил в планшет рукопись своей книги. Потом достал откуда-то лепешку, отломил кусок и медленно сжевал. Остаток спрятал в спальный мешок.
— Зачем? — спросил Микель.
— Поработаю над книгой, пока ты разберешься с Кианом.
— Я спрашиваю, зачем лепешку кусал?
— Старый татарский обычай. Бабушка учила: «Если уезжаешь далеко, оставь надкушенный хлеб. Хлеб вернет тебя домой».
— Дай-ка и я кусну…
Они быстро проплыли через все рубки корабля. Красов и Баграт висели по обе стороны люка, ведущего в «Тетру». В переходной камере Ломов успел заметить два огромных, в человеческий рост, яйца с повисшими манипуляторами. Это были атмосферные скафандры.
— Галим, Миша, доброй дороги, — пожелал Красов.
— Привет Киану от Эммочки! — крикнул Баграт.
Ломов сидел в кресле, закрыв глаза. Рядом дышал Галин.
— «Венера», я «Тетра». К расстыковке готов.
— Понял вас. Действуйте.
Их прижало к спинкам кресел.
— Отошли нормально, — сообщил Красов. — Дистанция тридцать метров… Пятьдесят…
— Шестьдесят, — подхватил Галин. — Все штатно. Приступаю к маневру.
Щелкнули тумблеры. «Тетра» дрогнула, и Ломова бросило на левый подлокотник. Он открыл глаза.
— Говори хотя бы, что делаешь.
— Поворот вокруг оси. Готовимся к торможению.
