— «Я там, где свет немотствует всегда, — бормотал Ломов, — и словно воет глубина морская, когда двух вихрей злобствует вражда. То адский ветер, отдыха не зная, мчит сонмы душ среди окрестной мглы и мучит их, крутя и истязая».[1]
— Гомер?
— Данте Алигьери! Представь, грубый ты человек, что мы летим над Адом чем Венера не Ад? — и созерцаем его круги, то бишь кратеры.
— Где же сонмы душ?.. Хребты Гекубы и Сафо вижу, а вот насчет сонмов что-то хиловато.
Ломов не ответил. Вытаращив глаза, он смотрел вправо и вниз. Спросил севшим вдруг голосом:
— Что это?
— Наверное, сонмы… А, черт! — Галин резко наклонился и подкрутил резкость. — Не понимаю…
На экране плыла группа огненно-красных пятнышек. Галин дал максимальное увеличение, включил автофокусировку. Пятнышки мгновенно выросли и обрели очертания. Ломов обомлел. Это были рыбы! Или птицы! Гладкая полусферическая голова, как у китов. Пара толстых рожек со сверкающими рубинами на концах. Глаза? Цвет головы темно-красный, кривой линией обозначена сомкнутая пасть, будто бы ухмыляющаяся. Тело рыб продолговатое, сплошь усажено алой чешуей. Даже не чешуей, а угловатыми перышками. По длинному мечеобразному хвосту струятся фиолетово-красные огни.
Ломов наконец обрел голос:
— Тормози!
— Как? — огрызнулся Галин.
— Уйдут! — страдал Ломов. — Уйдут ведь!
Но неведомые зверушки не ушли. Подрагивая короткими крылышками, они быстро приближались к атмоскафу. Галин менял увеличение, чтобы держать стаю в поле зрения.
— Снимать!
— Кинокамеры включены.
Птицы планировали над атмоскафом и жужжали, словно осы. Самые смелые усаживались на несущие шары и вместе с ними вращались вокруг «Тетры». Похоже, на лапках были присоски.
— Поймать бы одну!
Длинные хвосты переливались всеми цветами радуги, весело топорщились перышки. Окраской птицы напоминали ос, размеры — не более полуметра в длину. Круглые рожицы с искривленной в улыбке пастью напоминали о неземном происхождении.
— Вот тебе и жизнь, — сказал Ломов.
— Фауна!
— Значит, есть и флора.
— Трава?
— Необязательно. Планктон. Плавает на десяти километрах, питает птиц.
— Такая температура!
— Ну и что? Жизнь на пи-связях.
— Разве бывает?
— Например, пластолит.
— Он же мертвый!
— Атомам это безразлично. Если они соединены ковалентными пи-связями, то тело выдержит тысячи Кельвинов и десятки мегапаскалей.
— Похоже на алмаз.
— Конечно. Чего им от нас надо?
— Любопытствуют.
— Кстати, Киан тоже построен на пи-связях. А он живой.
— Смотри, смотри!
