Но если я уйду на дно, то всю оставшуюся жизнь буду считать себя трусливым зайцем. И потом, это просто несправедливо. Неэтично. Нечестно и непорядочно, в конце концов! Вальщик – тоже человек! Как это у классиков: подряжались? Подряжались. Работа сделана? Сделана. В срок? В срок. Качественно? Да, на уровне мировых стандартов! Значит, плати, как договаривались.
А потом, если без шуток, мне было западло спустить этому хмырю его подлости. Ну ладно, ты – один из воротил крупной мафиозной структуры, или «фирмы», или как вы там себя называете. По решению вышестоящего начальства «фирмы» ты организовал устранение своего патрона. Это – ваши заморочки. Но зачем топить Елену, взрывать грузин, совращать Ивана, насылать на него эту двуличную стерву Лелю да еще и плохо поступать со мной? Это – перебор. Так только козлы поступают. И стерпеть такое – просто аморально. Зло должно быть наказано! Я вступаю на тропу войны с тобой и твоей сраной «фирмой», или «конторой», а по сути – большой шайкой бандитов. Вот так!
Утром я на голое тело надел Мананин пояс, вложил в кармашек микроплейер с той самой кассетой, напялил белье с начесом, как было рекомендовано, а поверх – Милину кольчугу.
Бриться я не стал, для задуманного лучше быть слегка заросшим, это сейчас модно…
В подмышечную кобуру я сунул свой «вальтер» и оделся, как среднестатистический москвич, отправившийся на природу – по грибы, если есть грибы, или по ягоды, или просто побродить по лесу в порядке активного отдыха: спортивный костюм, современный писк моды – высокие ботинки на мягкой толстой подошве, бейсболка, за плечами – детский рюкзачок, в котором свитер, плащ, кое-какая еда, спутниковый телефон, подробная карта подмосковного северо-запада, несколько копий кассеты, лежавшей в поясе, и множество других мелочей, ну и новые документы. Антон Чехов исчез – с ним расправились жестокие убийцы… Жалко мужика, но такова наша жизнь.
Я вышел на тропу войны один – и это давало мне шанс в моей войне уцелеть. Хотя шанс, я это понимаю, ничтожный. Но я сделал свой выбор и менять его не собираюсь. Уходя из квартиры, оставляю дверь чуть приоткрытой. Максимум через пару дней тела, которые два часа назад были Лелей-Олей и ее бойфрендом, провоняют всю площадку. Дверь откроют и обнаружат смердящую парочку. Я мог бы сжечь трупы вместе с квартирой, но пожалел соседей. Обычные люди, работяги…
Ни к «своей» «девятке», ни к Олиному «БМВ» я даже не приближаюсь – решил учесть ошибки других, учиться на своих – дорого обойдется. На ближайшее время я – патриот общественного транспорта.
