Сафронову и прапорщику вернули оружие, извиниться при этом нужным не посчитали.
– Хорошая она баба, – только и произнес уже на улице Максимов.
– Считай, повезло, – ответил Сафронов.
«А Маркин-Лорд у нас теперь на крючке!» – мысленно добавил он, но вслух произносить не стал. С этой минуты они оба обязаны были обо всем забыть. «А Иннокентьевна, то есть Надя, и в самом деле хорошая ба… В смысле, девушка. Не такая красивая, как Ирочка, но зато решительная. Как здорово нас выручила! Шестое чувство у нее, что ли?! Или женская интуиция?! Чувствует, кому плохо, кому помощь нужна, и старается сделать что может. Почему ее все рябой зовут? Ну есть пара отметинок на лице, ну и что?! Надо будет как-то отблагодарить ее…»
– Как говорил Армен Джигарханян – бабы и кабаки доводят до цугундера, – произнес Виталий Павлович. – Отделал, выходит, тебя этот лейтенант… Придурок, отсюда его, само собой, уберут… В медвежий угол в какой-нибудь загоним, пусть там бутылки о свою тупую башку разбивает. Чего же ты-то, шакалья душа, молчал?
– А чего говорить-то? – невозмутимо отозвался Маркин.
– Тебе Машки мало? Она проверенных безотказных шлюх сюда поставляет, а тебя на свежачок, на нетронутых-молоденьких потянуло?! – с заметной неприязнью, почти угрозой в голосе, проговорил Шубин.
– Не будем на этом заостряться, Виталий, – подал примиряющий голос Степан Митрофанович Уткин, – Петр Васильевич умный человек, надлежащие выводы сделал. Итак – какую сумму я должен буду позаимствовать из вверенного мне валютного фонда международного отдела?
Тогда вся последующая карьера Петра Маркина, несгибаемого Лорда, висела на волоске. Однако обошлось. Первый, кто бросил ему серьезный вызов, был этот долговязый лейтенант-десантник. И, пожалуй, последний и единственный из тех, кто на сегодняшний день ходит по земле. Много лет они охотились друг за другом, и трудно было понять, кто из них дичь, а кто охотник. Сейчас Роберт Сафронов сидел перед Лордом, вся его худая, но сильная и тренированная фигура выражала покорность. Видимую покорность…
«Я согласен. Что нужно сделать?» Он признал наконец, что с Лордом не стоит тягаться, или хочет усыпить его, Петра Васильевича, бдительность?
Сейчас Лорду вспомнилась их вторая встреча. Она произошла уже после вывода войск из Афганистана, после развала Советского Союза и расстрела Белого дома. Вторая встреча стала для Лорда не меньшим драматическим испытанием, чем первая. Но, пожалуй, и для Сафронова тоже.
