– Я постарался вспомнить. Император обращает на это большое внимание, в Польше все очень набожны, ну и приходится много пить, потому что здешние дворяне это любят.
– А скажи-ка, Лефевр, ты не наберешься дурных привычек в этой отвратительной дыре?
– Дыре? О, Катрин! Эта дыра еще не пробита. Мои черти-инженеры собираются пробить ее для меня. Уж будь спокойна! Как только я увижу эту дьявольскую дыру, так сейчас же брошусь на Данциг: здесь-то я уже не засижусь, нет!
Пришли лакей и два денщика маршала, чтобы расставить обеденный стол.
Екатерина освободилась от шубы и, усевшись в углу па походный стул, обратилась к лакею со следующими словами:
– Смотри, паренек, не забудь подать архиепископского винца. Мы с маршалом собираемся сегодня немножечко клюкнуть! – И она закончила это приказание выразительным похлопыванием по бокам, что всегда служило у нее выражением хорошего расположения духа.
– Ты голодна? – спросил Лефевр жену, протягивая ей тарелку жирного супа, аппетитный запах которого наполнил палатку своим ароматом.
– Голодна как собака! – ответила Екатерина. – Господи! Есть от чего проголодаться, когда несешься без отдыха в почтовой карете по всем этим странам, имен которых даже не запомнишь! Да и суп здесь, кажется, великолепен, прямо слюнки текут!
– Мои солдаты другого не едят. Каждую неделю я пробую из пищевого котла то в одной роте, то в другой, как придется. Мне ведь наплевать, если надо мной смеются! Император заботится главным образом о ногах солдат. Сколько раз я видел, как он останавливал колонну на походе и приказывал кому-нибудь из солдат разуться. Он хочет собственными глазами убедиться, соблюдаются ли его распоряжения относительно обуви. Я же забочусь о желудке. С ружьем через плечо, в хороших сапогах и поев хорошего супа, можно обойти кругом весь свет. Еще говядины, Катрин?
– С удовольствием. И корнишонов дай, если есть, – промолвила она, протягивая тарелку.
– Корнишонов в этой свинской стране не знают. Но есть квашеная капуста – вот получай!
– О, как это кисло! Налей-ка, Лефевр!
– Архиепископского винца?
– Да, мы выпьем его за здоровье императора, – ответила Екатерина с набитым ртом и весело подняла свой стакан.
Перед тем как выпить, супруги чокнулись на старый французский манер.
– Ну, что новенького в Париже, при дворе? – спросил Лефевр, разрезая курицу, поданную лакеем.
– У нас было много балов. Император приказал, чтобы этой зимой двор развлекался вовсю. Он не хотел, чтобы в его отсутствие Париж и двор были лишены привычных удовольствий. Была особая почетная кадриль, в которой участвовала и я.
