Я испытывал приблизительно то же, что Иосиф, брошенный братьями в колодец. «Увижу ли я когда-нибудь дневной свет, — думалось мне, — или же я навеки погребен в этом каменном мешке? Используют ли меня человекоподобные обезьяны в качестве десерта после своего обильного ужина или же оставят меня на съедение подземным гадам, выползающим на охоту по ночам. Может быть, я нахожусь в пещере, принадлежащей одной из тех гигантских летучих мышей, которых я видел тогда ночью возле двуглавого скелета». При этой мысли я невольно вскрикнул от ужаса. Скалы заохали, заревели в ответ, словно хор ведьм на шабаше. Мне казалось, что я нахожусь на самом дне ада, в обители вечных мук и отчаяния. Я горько сожалел о том, что ввязался в битву с первым же встреченным мною троглодитом, что не поспешил убежать, спровадив чудовище на тот свет, и польстился на зловонное мясо самки. Однако упрекать себя было теперь бесполезно. Здесь, в непроглядной тьме, мне начинало казаться желанным беспощадное красное пламя марсового неба. Я громко стонал и зажмуривал глаза, чтобы не видеть ужасного давящего мрака.
Внезапно я привскочил от ужаса: где-то не особенно далеко по подземным проходам раздавались чьи-то тяжелые глухие шаги. Я припал ухом к полу. Казалось, ко мне крадучись пробиралось какое-то чудовище на мягких, словно подбитых войлоком, лапах. Я вспомнил шаги, услышанные мною в ту ночь, когда я впервые увидел эти проклятые холмы, и почувствовал, что обливаюсь холодным потом. Какой-то гигантский зверь поспешно направляется сюда, может быть для того, чтобы отнести меня в свою пещеру, полную черепов. Я выхватил револьвер и торопливо его зарядил. Лучше покончить с собой, чем терпеть такой невыносимый ужас.
Я уже готов был спустить курок, когда мое внимание привлекли звуки босых бегущих ног. При вспышке фонарика я увидел волосатую лапу, просунувшуюся между камнями, завалившими вход в пещеру. «Хела-хела» возвращались за своей добычей. Я твердо решил не даваться живым в руки, или, вернее, в лапы этих жутких обезьяно-людей. Зажмурив глаза, я нажал курок и приготовился перейти в небытие… Курок сухо щелкнул.
Несколько мгновений я сидел с закрытыми глазами, удивляясь, что смерть так похожа на жизнь. Может быть, на Марсе вовсе и не существует смерти. Я осторожно открыл глаза и убедился, что все еще жив. Мой револьвер был пуст. Оказывается, по воле случая или судьбы вместо того, чтобы выстрелить в себя, я выстрелил в пещерных жителей. Во мраке я различил вокруг себя огромные черные фигуры. Меня схватили чьи-то гигантские волосатые руки. Итак, я снова оказался во власти марсовых обезьянолюдей.
