– Это хорошо, – пробормотала она.
– Хочешь перекусить овсяными лепешками и рыбой? Ее Нед только что поймал, и она должна быть вкусной.
Гвендолин покачала головой. Душевная боль от воспоминания о потере отца лишила ее аппетита.
– Я не голодна.
– Нет, ты поешь, – приказал Макдан, не глядя на нее. Он поправлял подпругу седла.
– Я не голодна, – упрямо повторила Гвендолин.
– Тебе необходимо подкрепиться, – возразил он. – Вчера у тебя не было во рту ни крошки, и готов поклясться, что в темнице ты тоже ничего не ела. Ты похудела и ослабла.
Он окинул ее с головы до ног критическим взглядом.
– Я не чувствую слабости, – запротестовала она. Хотя, откровенно говоря, за четыре дня, прошедшие после смерти отца, она понимала, что заметно похудела.
– Полная сил женщина не мерзла бы так этой ночью. Считай, что тебе повезло, если к полудню ты не свалишься в лихорадке и не умрешь до завтрашнего утра.
Гвендолин растерянно смотрела на него. Что за странная забота о ее здоровье?
– Я не собираюсь подхватить лихорадку…
– Твоя жизнь принадлежит мне, – перебил он девушку. – А я решил, что ты должна поесть.
Она хотела возразить, что ее жизнь не принадлежит ни ему, ни кому-либо другому, но в этот момент к ней осторожно приблизился Бродик с едой.
– Попробуйте, миледи, – предложил он. – Даже если вы сейчас не голодны, пройдет несколько часов, прежде чем мы сделаем остановку и сможем поесть.
Аромат только что пожаренной рыбы заставил ее ощутить пустоту в желудке.
– Возможно, я съем кусочек, – согласилась она. – Но я делаю это не потому, что ты так приказал, Макдан.
Макдан пожал могучими плечами.
– Мне абсолютно все равно, лишь бы ты поела.
– Я голодна, – сонным голосом заявила Изабелла, потянувшись из-под пледов.
– Доброе утро, Белла, – обратился к ней Бродик. – Хорошо спала?
– Конечно, нет, – холодно ответила она. – Я вся в синяках, оттого что пришлось лежать на твердой земле, а этот мерзкий грубый плед исцарапал мне кожу. Я совсем не могла спать.
– Мне кажется, ты отлично отдохнула ночью после того, как Макдан показал тебе свою рану, – насмешливо заметил Камерон.
– О! – воскликнула Изабелла. – Это было ужасно. Как вы могли подумать, что я способна вынести такое зрелище?
– После всех твоих жутких угроз я подумал, что тебе доставит удовольствие воткнуть в меня иголку.
– Не думай больше об этом, – успокоил девушку Бродик, подавая ей что-то вроде салфетки, на которой была разложена еда.
– Пахнет горелым, – сморщила носик Изабелла.
