Глубину преобразований в Грузии трудно оценить, если не видеть ее собственными глазами. Грузия в России всегда считалась символом коррупции, лени, веселья, цеховиков и воров в законе. Теперь она превратилась в быстрорастущую экономику с минимальными налогами, минимальной бюрократией, полицией, которая не берет взяток, и собственностью, распроданной на честных аукционах.
Вместе с тем в российском общественном мнении Грузию представляли так же, как в 70-е представляли США. В Советском Союзе про США рассказывали, что там линчуют негров, а гнилой режим вот-вот падет. Российские спецслужбы были ориентированы на работу против Грузии, как в 70-е годы они работали против США, и, что самое печальное, российская интеллигенция принимала живейшее участие в поношении президента Саакашвили.
В этом смысле интеллигенция — и российская, и грузинская — несет огромную долю ответственности за то, что случилось. Грузинская интеллигенция повела себя в точности, как ci-devants во Франции во времена Великой буржуазной революции. Отмену сословных привилегий для себя она восприняла как хамство. «Ваке — это наша Вандея», — бросил мне как-то один из грузинских реформаторов. Вишневый сад всегда ненавидит Лопахиных; но грузинской оппозиции следует знать, что каждое ее слово о «гнилом режиме Саакашвили» восторженно записывалось Лубянкой и превратилось в российские бомбы, падавшие на головы мирных жителей в Тквиави, Каралети и Гори.
Подготовка к этой войне — на базах, в умах, в телеэфире — велась даже не месяцы, а годы. Смешно говорить, что это война за Южную Осетию. С таким же успехом немцы могут называть вторую мировую войной за права немцев в Судетах.
В этом сверкающем, с иголочки, здании грузинской государственности была одна деталь, отличающая его от Европы: махровый реваншизм. Если в том, что касается экономики и полиции, Грузия была Европой, то в том, что касается территориальных претензий — это был махровый Кавказ, классический, где все помнят, кто и где в XI веке жил, и каждый помнит в свою пользу.
В грузинском МВД на стенах висело побережье Абхазии — как земля обетованная; на суперсовременных дорожных развязках аккуратно обновлялись расстояния до Сухуми и Цхинвали, и самые высокопоставленные лица спокойно объясняли мне, что Абхазию они потеряли в 1992 году потому, что против них сражались русские. С таким же успехом можно объяснять, что в 1997 году Россия проиграла в Чечне американцам.
