Глава 5. Годы с Сенной. Часть 1
McLaren 1990, 1991, 1992
С его смертью в Формуле 1 как будто закатилось солнце
Сенне был 21 год, когда он появился в моем поле зрения. Мне было 22.
Это случилось в конце сезона 1981 года, и он победил в гонке Формулы Ford в Хокенхайме. В следующем году до меня периодически доходили разговоры, что в Англии есть два выдающихся таланта в моей возрастной группе, одним был Сенна, другим Мартин Брандл. Мне это не показалось особо важным, так как тогда я был занят исключительно самим собой и тем, как я завоюю мир или для начала хотя бы немецкую Формулу 3.
Затем наступил мой первый международный сезон. Тогда я уже иногда встречался с Сенной, однажды даже наивно спросил о его настройках в Сильверстоуне. Он дал мне длинный и добродушный ответ, возможно, это был единственный раз в его жизни, когда он сказал кому-то правду о своих настройках.
Еще годом спустя я приехал в Монте-Карло на гонку Формулы 3, а Сенна в то время был уже в Формуле 1 в Toleman. Я гулял по трассе и встретил его на велосипеде. Он остановился, мы поговорили, я спросил его, как ему в Формуле 1, и он мне рассказал что-то приятное. Мы друг другу понравились.
Еще одним годом позже, в 1985-м, я сам уже был в Формуле 1 у Arrows. Сенна ездил за Lotus, это была совсем другая категория, и мы почти не пересекались. Я не считал его чем-то особо выдающимся, но он однозначно был одним из талантливых.
В 1986 году, в Benetton, я уже был настолько быстр, что нам уже неизбежно пришлось вступить в контакт, так как Сенна главным образом интересовался только теми, кто мог каким-то образом стоять у него на пути или беспокоить.
В 1987 году я был уже в Ferrari, которая, как правило, превосходила Lotus. Несмотря на это, он просто не мог согласиться с тем, что из-за своей более слабой машины он должен быть медленнее других. В его голове такого не существовало, там был только Сенна, а все остальные обязаны были остаться позади. Однажды в Хересе ему хотя и достался лучший старт, но далеко не лучшая машина. Образовалась колонна из шести или семи машин, я среди них, которые хотели его обойти. Держась самой агрессивной боевой линии, иногда даже зигзагообразной, он удержал всех позади себя. В колонне все больше нарастало нетерпение, и после одного неудачного маневра я вылетел. Сенна все-таки потом испытывал угрызения совести и поэтому заговорил со мной об этом. Но говорить было особо не о чем: он сделал все, что мог в своем положении, мои поздравления! В те времена он еще не задумывался о тактике. Вся его тактика сводилась к одному: я хочу все время быть впереди и не дам себя обогнать.
