Чарли пригубил чай, затем откусил и отважно проглотил кусок до отвращения сладкого шербета. Крошки сахара прилипли к его нижней губе и подбородку. Он настолько погрузился в размышления, что совершенно не почувствовал вкуса. Все, что ему принадлежало, осталось в комнате. Он предположил сначала, что вернуться за своими пожитками означает пойти на неоправданный риск, но потом подумал, что, пожалуй, немного поторопился с выводами. Ведь от него скорее всего не ожидают подобной глупости, следовательно… Нет, лучше и не пытаться. Наверняка его там кто-то да поджидает. Что ж, пускай ждет, пока не надоест.
На раме возле стойки висели экземпляры «Эль-Ахрам» и «Эль-Акнар». Чарли взял себе обе газеты – страницы их тихо зашелестели – и вернулся за столик. Официант кинул на него вопросительный взгляд. Чарли заказал еще одну чашку крепкого и сладкого чая, излюбленного напитка каирцев, а потом углубился в изучение еженедельников. Он просматривал заголовки всех без исключения статей на каждой полосе, внимательно читал материалы, в которых речь шла о преступлении – грабеже или убийстве. Однако ни в одной газете не было ни слова о попытке кражи со взломом и стрельбой в Гезире.
Чарли огляделся. Кроме него, в кофейне было еще трое посетителей – двое пожилых мужчин за столиком у окна и мальчишка-подросток, который медленно потягивал лимонад. Парочка у окна оживленно беседовала о чем-то своем; мальчишка неотрывно глядел в телевизор. Чарли заслонился газетой и принялся пересчитывать деньги, которые прихватил из сейфа, – две плотных пачки банкнот. Дойдя до середины первой пачки, он наткнулся на грязно-серый конверт с красной сургучовой печатью; на нем не было ни фамилии, ни адреса. Чарли отложил конверт в сторону и продолжил подсчет. В пачках оказалось сто бумажек по десять египетских фунтов. Итого тысяча фунтов. Чарли охватил восторг, который, впрочем, быстро уступил место отчаянию. Сколько он наоставлял отпечатков пальцев – в доме, на инструментах, на отмычке, что вонзилась в шею бандита!.. Разумеется, можно заявить, что он защищался. Однако если его и впрямь принудили проникнуть в чужой дом и взломать сейф, почему он не предпринял попытки помочь женщине в ночной рубашке, которая выбежала на площадку лестницы?
Потому что за мной гнались, и я боялся, что меня убьют.
Но что случилось потом, Чарли Макфи? Те люди в «БМВ», которые предложили подвезти тебя, – почему ты не пошел за ними в отель и не позвонил в полицию?
