К поручню того был привязан конец длинного шнура, который стягивал лодыжки Фостера. Дауни принялся выбирать шнур. Что твоя рыбалка – то же сопротивление жертвы, те же усилия, которые требуются, чтобы справиться с ней.
Фостер, который барахтался в холодной воде, ощутил вдруг резкий рывок. Его потянуло вниз, он закричал; ржавый корпус баржи неумолимо приближался. Он заметил, что шнур, который перетягивал ему запястья, уходит вверх, теряясь в темноте над бортом, ухватился за веревку, ухитрился высунуть из воды голову и плечи… Столь решительное противодействие застало Дауни врасплох. Он покачнулся, грязно выругался, стукнул кулаком по поручню, а затем потянул изо всех сил. Нейлоновый шнур ложился кольцами у его ног…
Фостер набрал полную грудь воздуха – и скрылся под водой, чуть было не содрав с ладоней кожу в последней попытке удержаться на плаву. Веревка протащила Фостера вдоль корпуса; наконец он уперся каблуками в киль судна. Дауни закрепил шнур двойным узлом, перешел на другой борт и проделал то же самое с тем концом, который был привязан к запястьям Фостера, после чего внимательно осмотрел палубу. На той, рядом с пистолетом, валялись золотые карманные часы. Дауни подобрал пистолет, заглянул в барабан – ни одного свободного гнезда. До чего же подозрительный тип! Он сунул пистолет в карман, спустился по мостику на берег и направился по дорожке к ожидавшему неподалеку «форду».
* * *
Шейла, новенькая машинистка из Вашингтона, снимала квартиру в квартале Гиза, поблизости от Каирского университета. Дауни навел справки и выяснил, что она живет одна.
Вот почему, когда он, отперев отмычкой замок, проник в ее квартиру, его привел в некоторое замешательство донесшийся из спальни мужской смех. Дауни осторожно притворил дверь. Смех раздался снова. Он кинул на ковер часы Фостера и наступил на них каблуком. Те остановились – ровно в час сорок две. Дауни натянул резиновые перчатки, вынул фостеровский «кольт» и двинулся по коридору, стараясь не производить ни малейшего шума. Дверь в спальню была распахнута настежь. Дауни взглянул в щелку между дверью и косяком. Шейла восседала на чернокожем сержанте морской пехоты из подразделения по охране посольства. Дауни знал, как его зовут, но в столь критический момент имя того начисто забылось. Шейла задвигала бедрами. Сержант издал нечто вроде звериного рыка, погладил груди девушки… Дауни криво усмехнулся. Бедняга Фостер, должно быть, и не подозревал, что творится у него за спиной.
