СС: Чтобы Индия не узнала. ВГ: Вот именно.
СС: Скажите мне, пожалуйста, что еще из событий сегодняшнего дня Вас интересует и привлекает Ваше внимание сегодня?
ВГ: Меня, конечно, огорчает ситуация у нас в стране.
СС: Такой некий возврат к неким уже… былым традициям, да?
ВГ: Да, безусловно. Что будет дальше — непонятно. Это просто чёрт знает что. Ну, вот Вам — Вашему "Эхо…" разрешают разговаривать. Вы понимаете, многие считают, что мы вернулись в старое время. Я решительно против этого. По-моему, неблагородно идти вспять. Опять же астрология. Я являюсь противником астрологии. Астрология в «Известиях» — это возмутительно. Кстати, обратите внимание: ни в одной хорошей западной газете, которую я знаю, ни в "Нью-Йорк таймс", ни в «Таймс» никакой астрологии, конечно, нет.
СС: Ну, они, наверное, прошли этот этап. У нас есть. У нас в «Коммерсанте» печатают.
ВГ: Это бульварная пресса, с моей точки зрения.
СС: И в «Известиях», и в разных других газетах.
ВГ: Не было в «Известиях». Я читаю «Известия» с детства. Отец читал… Потом появилась несколько лет назад у них астрология. Был там какой-то редактор, Кожохин, кажется.
СС: Был такой.
ВГ: Я ему написал письмо.
СС: Он Вам не ответил.
ВГ: И он мне не ответил. Потом был другой редактор. И вдруг я вычитал в «Известиях», что у них назначен новый генеральный директор — товарищ Годлевский, кажется.
СС: Годлевский, да.
ВГ: Я, откровенно говоря, не знал, что такое генеральный директор. И я ему написал вежливое письмо. И сказал, что не нужно, не позорьте хорошую газету, нельзя этого делать.
СС: А он Вам ответил, что нельзя вмешиваться в политику редакционную.
ВГ: И вот представьте себе, он мне ответил через месяц, что, мол, я с Вами согласен, но у нас редакция отвечает за содержание. Товарищ Бородин тогда был. Значит, Бородин отвечает. А он считает, что нужно астрологию, поэтому помочь Вам не могу. Потом Бородина сняли. И в "Новой газете", которую я читаю, там были статьи того же Бородина. И особенно возмутившее меня письмо…
СС: Сенкевича.
ВГ: Сенкевича в "Новую газету", что да, он осуждает астрологию, но главное — рентабельность.
СС: Ну, это менеджерский подход. Конечно, если это привлекает читателей.
ВГ: Это возмутительно. Возмутительно. Патриотизм я понимаю так: в меру возможностей человек должен стараться просвещать население. Делать всё, что может хорошего, для своей страны. Государство и общество должны стремиться к воспитанию граждан. Если есть маленькая газетенка, которой нужно выжить, и она бы печатала астрологические прогнозы, — я бы ее простил. Но когда «Известия», для которых это, понимаете, последняя спица в колеснице… Но дело в том, что даже в военном ведомстве привечается астрология! Вы подумайте! И в МЧС! Как это возможно? Астрология — это бред. Все учёные это понимают. А в МЧС просто ищут пропавший самолёт астрологическим методом. Я считаю, что будущее мира и России, может быть, в огромной степени зависит от развития науки, от использования научных достижений и от научного мировоззрения. Это не религия, не возвращение к царю-батюшке, как хочет товарищ Михалков. И не возвращение к религии, как хотят наши православные боссы. Не в этом будущее России. Будущее в развитии науки в первую очередь. Ну, и демократии, конечно. Но мы не обсуждаем сейчас политическую сторону дела. Наука доказала своим уже многовековым развитием всю свою мощь, всю свою силу. А товарищ Греф предлагает: нужно академию урезать, уменьшить число институтов и т. д… Вы знаете, что люди, преданные науке, голодали?! Вот вавиловский фонд был в Ленинграде. Люди голодали, но коллекции семян не ели.
