— В некотором смысле нам просто повезло, — сказал Дентон. — Мы оказались настолько умны, что решили осуществить несколько серьезных генетических изменений своей расы, а в качестве основополагающего принципа выбрали и заложили в новый наследственный код биологический альтруизм.
— Вы выбрали застой и остановились в своем развитии. Может быть, в момент остановки это было полезно, но все же остановка есть остановка. Вы перестали интересоваться окружающим миром, внушили себе, будто он не существует вовсе. Но к огорчению элероев, этот мир не забыл их. Братья элерои — а я считаю себя одним из вас — пора вам попробовать другую тактику.
— Вы подразумеваете вступление в ваш Альянс? — спросил Афтенбай. — Все ваши мошеннические доводы сводятся к этому, не так ли?
— Разумеется. Только вовсе они не мошеннические. Конечно, я могу ошибаться. Но что-то подсказывает мне, что для вас это было бы наилучшим выходом, и вы в общем-то со мной согласны и просто ищете благопристойный предлог объявить эту идею своей собственной.
— Вот, черт побери, — смутился Афтенбай. — Ну, раз все у вас так логично, то и возразить-то нечего? А, Дентон?
— Да, думаю, время настало, — сказал Дентон.
Тут уж Анна не выдержала:
— Вы действительно собираетесь вступить в Альянс? И только потому, что вам посоветовал он?
— Собственно говоря, роль Бродского не так уж мала, — ответил Дентон. — Историческая необходимость выдвигает своих глашатаев там и тогда, где и когда они становятся необходимы. Не поймите так, что я хочу умалить ваши заслуги, старина. Просто столь разумная раса, как наша, сама выбирает путь дальнейшего развития. Присоединиться к Альянсу? Что ж, так тому и быть. Боюсь только, что…
— Да отбросьте вы свои опасения, — перебил его Бродский. — Уверяю вас, это никогда не случится.
— Может быть, вы прекратите наконец блистать своим чертовым умом и объясните мне, о чем идет речь? — взорвалась Анна. — Чего вы боитесь, Дентон? А вы, Бродский, — почему вы так уверены в том, что этого никогда не случится? Ну?
Дентон улыбнулся капризной улыбкой ребенка слишком умного только наполовину.
— Нет абсолютно никакого смысла обсуждать этот вопрос, — ответил он. — Объясните мне лучше, как вступить в этот ваш Альянс. Нужно ли заполнять какие-то анкеты? Имеет ли значение отсутствие у нас космических кораблей? И, наконец, не могу ли я побеспокоить вас просьбой о чашке чая?
— Я приготовлю, — сказал Бродский.
— Нет уж, я сама.
Укрывшись на камбузе, Анна поставила воду и дала волю своему раздражению. Эти элерои совершенно невыносимы. И умник Бродский им под стать. Беда в том, что она уже начала к нему привыкать. Внезапно ей захотелось приготовить сегодня настоящий вкусный ужин с карри. А все-таки, чего же боялись элерои?
