— … Потом женщина ушла, но коробочку оставила Быстрому Глазу, — продолжал рассказ мальчуган.
Дикарь поднял ее над головой, и она сказала, что теперь каждая семья по очереди должна приводить ему и его отряду одно животное для еды и одну женщину для удовольствия. За это они будут охранять нас от тоталитаризма и защищать нашу свободу и демократию. А еще он сказал, что для безопасности детей, никому из них поселок покидать нельзя. И вообще, никому, у кого нет детей, уходить нельзя. А взрослые должны с утра отправляться в поле.
Днем к дикарям приходил еще один отряд, и они начинали «охотиться» они ловили девочек и девушек, насиловали их, потом отпускали прятаться, снова находили, опять насиловали. Дикари очень веселились, когда так играли. А коробочка говорила, что самая красивая и ласковая девушка получит от них самую большую «гласность».
Однажды оказалось, что одна из девушек исчезла. Быстрый Глаз приказал привести всю ее семью к храму Семнадцати Богов и всех сбросить вниз с колокольни. Но только наша колокольня очень низкая, и они никак не разбивались совсем. Их пришлось скинуть каждого по несколько раз, пока они умерли.
Больше никто из девушек не пропадал, и никого не убивали. Только Скайлека, потому что у него был слишком длинный нож, и еще Варнука из углового дома, чтобы он не пытался вернуться в свой дом…
В мыслях мальчишки угадывался постоянный страх сказать про своих недавних «освободителей» что-нибудь обидное — вдруг потом накажут за недостаточно почтительное поведение? Юному селянину не верилось, что найдется сила, которая сможет положить конец демократии в его родном поселке. Ему казалось, что демократия — это навсегда.
— Что-то я не помню «коробочки» у дикарей, которых мы перебили в поселке, — громко сообщил Посланник.
— А ее не было, — испуганно сжался мальчонка. Быстрый Глаз только поначалу с коробочкой ходил. Потом без нее стал. А если его не понимали — колол копьем в ноги.
Найл испытал острое желание совершить еще одну прогулку в поселок и проверить, куда станут тыкать копьями воины нового гарнизона, если перед ними окажется не безоружный крестьянин, а человек с мечом и щитом. Однако он прекрасно понимал, что две бессонные ночи подряд — это слишком много.
Желудок стал медленно наполняться стылым холодом.
— Что, опять?! — вскочил на ноги Найл, но силуэты соратников уже поплыли у него перед глазами, и сквозь туман медленно проступили каменные стены и граф де Сен-Жермен со своим неизменным мечом.
