— Ты уже здесь? — удивился Найл.
— Был поблизости, — усмехнулся медик, усаживаясь без приглашения, и сразу потянулся к графину с вином. — Наша прекрасная принцесса настолько заинтересовалась возрождением народа, что даже предлагает свою стражу детскому острову. А еще хочет обеспечить нас самыми лучшими продуктами. Дескать, пока Посланника Богини нет, то его стражниц можно в поля послать…
— Хотела, чтобы в городе, кроме ее гвардейцев, никаких других сил не оставалось, — сообразил Найл. — А со смертоносцами рассчитывала договориться…
— Ну это-то с первого дня ясно было, — расхохотался Симеон, налив себе полный бокал и опрокинув его в рот. — А вот едой-то все одно она город обеспечивает, да строительством, да еще за порядком приглядывает. Так что придется тебе, братец, ее простить. Кто еще будет этим заниматься? А я, грешным делом, решил, что уже все — она теперь правительница.
Найл, как раз разломавший муху и впившийся зубами в горячее мясо, вместо ответа только покачал головой.
— И сам вижу, что ты вернулся, — кивнул медик и опрокинул в рот еще вина. — Так что не вышло.
— Ты не понял, — поправил его Найл, прожевавший свой кусок. — Похоже, скоро здесь появятся совсем другие правители.
— Ладно, — отмахнулся Симеон, выпив третий бокал. — Потом поговорим. Показывай, что там у тебя с рукою.
— С рукой все в порядке… — Найл торопливо доел муху и встал. — Просто мне тунику не снять.
Правитель встал и повернулся к медику спиной. Симеон изумленно присвистнул:
— Тут придется изрядно поработать. Где тебя можно уложить?
— В спальне…
— Да нет, уложить тебя надо на стол. — И Симеон громко позвал: — Джарита! Иди сюда! Мне нужны стол, пара простыней и много горячей воды.
— Если мой господин уже поел, я могу все отсюда унести, — с поклоном сообщила служанка.
— Уноси, милая, уноси, — благосклонно кивнул медик. — Но графинчик я пока придержу.
Пока Джарита с помощницами расчищала стол, Симеон выпил еще полбокала, поставил почти опустевший графин на подоконник и начал колдовать над принесенным служанками чаном с горячей водой.
Следующие полчаса раем Посланнику Богини не показались: он лежал набитым брюшком на жестких досках стола, а медик прикладывал к спине горячие простыни, вымоченные в каком-то горько пахнущем отваре. Симеон вдохновенно мурлыкал себе под нос неторопливую мелодию и менял простыни, лишь только они начинали остывать.
Хлопнула дверь в столовую, склонилась в поклоне Нефтис:
— Вас желает посетить Дравиг, господин мой.
