— Если вы это сделаете, то будете улавливать больше, — сказал Утенок. — А что вы с ними делаете?
— Не ваше дело! — отрезал Канкредин. — Эта сеть — чары, наложенные на Реку, а не ловушка для душ в прямом смысле слова.
— Понятно, — сказал Утенок. Хотя на самом деле ничего ему не было понятно — он сам мне сказал. Но я совершенно уверена, что при этом он был очень доволен собою. Я помню, что еще тогда, рассматривая одеяние Канкредина, я мимоходом подумала, что нечасто видела, чтобы Утенок казался настолько уверенным в себе.
Потом я добралась до бедра Канкредина и прочитала: «…и благодаря этому мы взяли одного человека с такой душой. Я уверен, что мы случайно перехитрили реку, поскольку те, кто схватил его, были уверены, что он — человек кланов, как и они сами». Я поняла, что тут говорится о Гулле, и жутко разозлилась. «Река не отдал мне душу этого парня, хотя мы боролись за нее три дня. Но я хитер. Я изучил парня и мысленно развернул его душу. Я обнаружил, что его душа — нечто большее, чем река. Это часть древней жизни, существовавшей до реки».
За этим отрывком последовал подол; он свисал над толстой ногой Канкредина, а из-под подола выглядывала грязная сандалия. Остальная часть истории находилась на спине. Я чуть не закричала.
Мне нужно было как-то заставить Канкредина встать и повернуться ко мне спиной. Никогда еще меня не переполняла такая решимость. Я посмотрела на Утенка и осторожно повертела рукой внутри рукава, надеясь, что Канкредин этого не заметит. Утенок меня понял. Он тоже пытался прочитать, что написано на одеянии Канкредина, но он читает медленнее меня, и он видел, что я ушла в это занятие с головой. Потому Утенок бросил на меня совершенно полоумный взгляд — на его собственном языке это означало: «Ладно, но это будет нелегко», — и повернулся к магам Канкредина.
— А вы умеете творить иллюзии? Вы можете придать себе внешность кого-нибудь другого?
Я поняла, что он пытается выяснить, нет ли среди этих двоих замаскированного Танамила. Мне захотелось покачать головой, но я не решилась. Я была уверена, что противоположная часть одеяния Канкредина расскажет мне обо всем.
Канкредин и два его мага издали негодующие возгласы. Но они бы поступили точно так же, если бы просто не хотели, чтобы мы знали, умеют они это или нет. Утенок этого не учел.
— Так можете или нет? — спросил он. — Может, вы встанете и покажете мне что-нибудь?
Канкредин догадался, что тут скрывается какой-то подвох. Он был до ужаса умен. На мгновение его толстое лицо приблизилось, и его стало ясно видно. Пухлые веки наползали на глаза. Канкредин смотрел на Утенка. Его сила обеспокоила Утенка — впервые за все это время. Утенок крепко сжал Леди — под накидкой у него проступила выпуклость, — и судорожно вздохнул.
